"Йожеф Черна. Пересадка мозга" - читать интересную книгу автора

подозрение, будто вы поехали со мной добровольно. Люди поймут, что я
вынудил вас находиться при себе, - пленник же не предатель, а мученик
движения! Понимаете теперь? Но несколько дней вы еще пробудете здесь.
Я заговорил с трудом, не в силах назвать его по имени:
- Но наши товарищи...
Продолжить мне не удалось, с таким жаром он перебил меня:
- Проф! Вы же высокообразованный человек с ясной, чистой головой! Как
вы можете говорить такие абсурдные вещи? Знаете, что писал Макиавелли?
"Главных врагов убей в первые минуты своего прихода к власти, и чем
больше, тем лучше. Это устрашит прочих, и власти твоей будет обеспечена
безопасность. Если же ты не сделаешь этого, если из жалости или по другим
причинам не убьешь достаточного количества людей, оставшиеся организуются
против тебя, и позднее ты сможешь навести порядок уже с большими жертвами
и тогда будешь действительно жесток..." А сейчас я сэкономлю бог знает
сколько крови и жизней, потому что мой предшественник сделал всю
необходимую грязную работу... мой пред... черт бы вас побрал, господин
профессор! Как мне теперь говорить по вашей милости?.. - В явном
замешательстве он подошел, обнял меня, потер себе лоб. - Что со мной
будет? - спросил он изменившимся тоном.
- Ты этого хотел, Жорж Данден, - процитировал я Мольера.
- Сентиментальность всегда опасна, а сейчас она может оказаться
гибельной. - Он выпрямился, покосился на меня. В голосе его мне снова
послышался металл.
Я долго не мог заснуть.
На другой день утром я не виделся с президентом: когда я проснулся, его
уже не было. Из покоев я выйти не смог - у дверей стоял часовой. Издалека
доносился орудийный гул. В сейф - я заметил это только сегодня - был
вставлен новый замок...
Диктатор явился вечером и сказал, что теперь я буду спать в другой
комнате. Он объяснил это тем, что не хочет по утрам будить меня. Затем без
всякого перехода сообщил, что велел казнить очкастого руководителя
пропаганды. От потрясения я не спросил даже за что. Но он рассказал сам:
- Вчера вечером я говорил, что велю произвести облаву и обыски на улице
Ньютона, не так ли? Мы захватили нескольких мелких птичек, однако ни
одного из руководителей арестовать не удалось, вероятно, их
предупредили... А вот министра пропаганды там нашли! Он был смертельно
бледен, когда мои заместитель, кипя от притворного гнева, - впрочем,
скорее от радости, - ввел его сегодня утром ко мне. Я задал преступнику
всего один вопрос: что он там делал? Он не ответил ни слова. Через пять
минут его расстреляли.
- Какая жестокость! - вскричал я. - А если он шпионил для вас?
Диктатор жестом отверг это предположение.
- Я его не посылал, а тот, кто действует не по моему приказу, предает
меня, - сказал он. - И министр пропаганды это знал! Возможны три варианта:
упомянутый вами шпионаж, но это совершенно невероятно, так как не входило
в его задачу, и в лучшем случае он пометал бы людям, профессионально
занимающимся этим, а следовательно, и мне. Второй вариант, - продолжал он
с железной фельсеновской логикой, - заключается в том, что он, быть может,
принадлежал к левым. Но, принимая во внимание его прошлое, я отбрасываю
этот вариант. Третий - и я сильно подозреваю, что это наиболее реально, -