"Ф.Чешко. В самое-самое небо" - читать интересную книгу автора

подменило воздух прозрачным золотом, теплым и невесомым.
Запущенный сквер, в который меня сплюнуло крыльцо поликлиники, был
почти пуст - лишь пара-тройка прохожих торопилась нырнуть в путаницу
окрестных улочек, да неопрятного вида старик дремал на лавке перед бывшей
клумбой. Бывшей - это потому, что ухаживать за ней перестали, небось,
черт-те когда, и вместо всяких садовых изысков росла там дикая луговая
трава. А из самой середки целилась в зенит копьеподобной верхушкой дикая
мальва. Пышная, кремово-розовая.
Господи, я же мимо этой клумбы проходил в поликлинику. Как же мне
удалось не заметить, не обратить внимания - ведь точь-в-точь же!
Хотя нет, те мальвы были куда как выше. Или разница не в растениях
нынешних и тогдашних, а в тогдашнем и нынешнем мне?
Медленно, будто пересиливая нешуточную опаску (да причем же здесь
"будто"?), я шагнул с асфальта в траву, присел на корточки, разглядывая
цветы, опоясавшие крепкий ворсистый стебель сужающимися ярусами; в ноздри
как-то странно, толчком вплеснулись запахи обласканной солнцем зелени,
пыльцы, теплой влажной земли...
Вот и включилась якобы невоплотимая мечта фантастов, на деле доступная
всем и каждому.
Машина времени.
Память.


* * *

Стeжка вынырнула из ракитника, пошла взбираться на крутой бугор,
поросший жесткой выгорелой травой. И мальвами. Могучими, великанскими -
казалось, их острые верхушки упираются в невозможную высь, в самое-самое
небо. Запрокинув голову (и, подозреваю, глупо разинув рот), я долго глазел
на увязшие в синеве тугие бутоны. Кончилось это тем, что раскисшая от пота
соломенная шляпа упала и вприпрыжку укатилась обратно, к кустам. Пришлось
поставить ношу на траву и гнаться за головным убором. А когда я, вконец
запыхавшийся и взмокший, вернулся, на тропинке уже стояла она. Стояла и
рассматривала мой жестяной блестящий бидончик так же зачарованно, как я
давеча - мальвы-великаны.

Девчонка. Маленькая - лет шести. Взъерошенная, замурзанная,
простоволосая (в русых кудряшках запутались сухие травинки), цветастое
платьишко перепачкано, одна сандалька расстегнута, белые носочки сбились и
перестали быть белыми...
- А я вас знаю, - сообщило загадочное явление, застенчиво поднимая на
меня голубые глаза. - Вы - докторов сынок. Правда?
- Ну, правда...
- А вы старого доктора сынок? Или молодого?
Я гыгыкнул: папа - и вдруг "молодой"!
Девчонка отчего-то сочла изданный мною звук ответом, причем
утвердительным. А еще - поощрением для новых вопросов:
- А старый доктор - он вам кто? Вы у него тоже как бы на даче?
Вот тут я про нее все и понял: как-никак, у меня за плечами было уже
полных два класса. Впрочем, о существовании на свете странных людей,