"Гилберт Кит Честертон. Недоверчивость отца Брауна (рассказы) ("О Брауне") " - читать интересную книгу автора

собственными глазами видел, как он пошевелился!
С этими словами он стремглав кинулся вверх к стоявшему на постаменте
гробу, а внизу в совершенном неистовстве ревела толпа. В следующий момент он
повернул перекошенное от удивления лицо и поманил к себе доктора Кальдерона,
который тут же к нему присоединился. Когда врач и газетчик отошли в сторону,
все увидели, что голова покойного лежит иначе. Толпа ахнула от восторга и
тут же вновь замерла на полувздохе, ибо покойник вдруг застонал, приподнялся
на локте и обвел стоявших вокруг затуманенным взором.
Прошли годы, а Джон Адаме Рейс, который прежде сталкивался с чудесами
лишь в науке, так и не смог описать, что творилось потом в городке. У него
создалось впечатление, будто из реального мира он угодил в сказочный, где
нет ни времени, ни пространства. Не прошло и получаса, как с населением
города и его окрестностей начало твориться такое, чего не бывало уже тысячу
лет; казалось, вновь наступило средневековье, и целый народ, став свидетелем
невероятного чуда, постригся в монахи; казалось, на древнегреческий город
сошло с небес божество. Тысячи людей прямо на дороге валились на колени,
сотни, не сходя с места, принимали монашеский обет, и даже приезжие, в том
числе и оба американца, не могли говорить и думать ни о чем, кроме
свершившегося чуда. Даже Альварес, и тот - что, впрочем, неудивительно - был
потрясен до глубины души и сидел, обхватив голову руками.
В этой вакханалии благодати тонул слабый голосок маленького священника,
порывавшегося что-то сказать. Никто его не слушал, и по тем робким знакам,
какие он делал, чувствовалось, что раздражен он не на шутку. Миссионер
подошел к краю парапета и, взмахнув ручками, словно пингвин - плавниками,
попытался утихомирить бушевавшую толпу. Наконец, улучив момент, когда
наступило минутное затишье, отец Браун сказал своей пастве все, что он о ней
думает.
- Эх вы, глупые люди! - выкрикнул он с дрожью в голосе. - Глупые,
глупые люди!
Но тут, как видно, он взял себя в руки, двинулся к лестнице своей
торопливой походкой и засеменил вниз.
- Куда же вы, отец? - с еще большей, чем обычно, почтительностью
поинтересовался Мендоса.
- На почту, - второпях бросил отец Браун. - Что? Нет, разумеется, чуда
не было. С чего вы взяли? Чудеса так просто не совершаются.
И он побежал вниз, а люди падали перед ним на колени и умоляли его
благословить их.
- Благословляю, благословляю, - тараторил на ходу отец Браун. - Да
благословит вас Бог! Может, хоть тогда поумнеете.
Он пулей помчался на почту и дал епископу телеграмму следующего
содержания:
"Здесь ходят невероятные слухи о чуде. Надеюсь, Его преосвященство не
даст этой истории ход. Она того не стоит".
Он так разволновался, что, кончив писать, покачнулся, и Джон Рейс
подхватил его под руку.
- Позвольте, я провожу вас домой, - сказал он. - Вы заслуживаете
большего внимания, чем вам здесь оказывают.
Джон Рейс и отец Браун сидели в библиотеке. Стол священника, как и
накануне, был завален бумагами. Бутылка вина и пустой бокал стояли на том же
самом месте.