"Борис Дмитриевич Четвериков. Эстафета жизни (Котовский, Книга 2)" - читать интересную книгу автора

Совладает ли? Каких отыщет друзей маленький мальчик-загадка? Каких
сокрушит врагов?
В одном Григорий Иванович был твердо уверен: что сын его вырастет
хорошим, даже очень хорошим. Иначе не может быть.
Григорий Иванович напряженно думал, напряженно вглядывался. А мальчик
безмятежно спал и улыбался во сне какому-то своему сновидению. Зачем ему
раньше времени задумываться? Все придет. Он спал. Отец стоял у его постели
и думал о нем, о будущем. Будущее выковывают те, кто живет сегодня.
"Не беспокойся, сын, мы сделаем что сможем и что успеем".
Что говорить, они с Гришуткой большие друзья! Около его кроватки и
думается легче, и отдыхается хорошо. Григорий Иванович всегда находит для
сына хотя бы минутку.
Но разве у Котовского один сын? У него много сыновей и питомцев. То
он подберет заморыша, толкавшегося возле полковой кухни в поисках
объедков, то приютит побирушку с улицы. Приведет домой, Ольга Петровна
вымоет его, смастерит ему белье, рубашонки, вылечит болячки, и становится
он равноправным членом семьи, пока не окончит школу и не выйдет в люди.
Кавалерийский корпус взял шефство над комсомолом Днепропетровска. Где
же поместиться комсомольским посланцам, приезжавшим в Умань? Конечно у
Котовского. Где же получить вкусный обед приехавшему навестить своего
командира бывшему бойцу прославленной бригады? Где же послушать интересные
разговоры и самому вставить словцо? У Котовских всегда людно и шумно. А за
столом зачастую не хватает на всех посуды, и тогда пускаются в дело миски,
солдатские котелки.
Жили более чем скромно. Только благодаря искусству Ольги Петровны
сводили концы с концами. Но какая это была наполненная, осмысленная,
интересная жизнь! Как люди тянулись к этому хорошему, приветливому,
дружному семейству!


2

Митюшку Григорий Иванович заприметил давненько. Это был мальчик на
посылках, "коридорный" в гостинице "Красная", в той гостинице, где
Котовский останавливался всякий раз, как приезжал в Харьков.
Гостиница была не из образцовых, но старалась быть не хуже других. В
номерах пахло керосином и невыветрившимся табачным дымом. В ресторане при
гостинице кормили плохо и дорого. Зато здесь было от всего близко: от
театра, где ставились и Чехов, и мелодрама "За монастырской стеной", от
вокзала, наполненного круглые сутки гамом и шумом, и от квартиры Фрунзе, к
которому, собственно, и приезжал Григорий Иванович по делам или просто
чтобы повидаться.
Митюшка был невероятно белобрыс, даже ресницы у него были, как у
теленка, белые, а космы на голове, никак не поддававшиеся гребенке,
походили на овсяный сноп в сильный ветер.
- Митюшка! Одна нога здесь, другая там! Газеты в киоске на углу!
Быстренько!
- Мить! Пива! Две! Жигулевского!
- Митрий! Сроду тебя не дозваться! Покличь буфетчика, знаешь? В
семнадцатый! Водки пусть еще принесет. Не хватило.