"Мейвис Чик. Любовник тетушки Маргарет " - читать интересную книгу автора

все пройдет без сучка и задоринки.
Единственным огорчением было то, что Джилл не смогла приехать. И она, и
Дэвид простудились. Я с облегчением убедила себя, что отчасти поэтому она
так пессимистично разговаривала со мной по телефону. Но что-то с ней все же
происходило. Когда подруга позвонила, желая извиниться за то, что они не
смогут приехать, настроение у нее было по-прежнему мрачным и усугублялось
тем, что Аманда прибыла ухаживать за родителями.
- Можешь себе представить, - шепотом сообщила Джилл, - она считает, что
Канада - прекрасное место для жизни. Нет, ты только вообрази!
Аманда выросла безмятежной и хорошенькой, как мать, но в отличие от
матери начисто лишенной романтической жилки. В этом она оказалась точной
копией Дэвида. В ее годы Джилл мечтала об охряно-лазурных пейзажах Адриатики
и бархатистом ночном воздухе, напоенном ароматом жасмина.
Округлившийся в последнее время Дэвид был теперь президентом какой-то
англо-японской финансовой группы со штаб-квартирой в Ньюкасле. Их дом имел
впечатляюще георгианский вид. Уютный, несмотря на внушительные размеры и
великолепие, он смотрел фасадом на Шевиот-Хиллз. У Дэвида было много общего
с Джулиусом: некогда он тоже путешествовал в "магическом автобусе" хиппи, а
потом облачился в застегнутый на все пуговицы официальный костюм. Джилл,
всегда болтавшаяся где-то между тем и этим, в конце концов, сдалась на
милость реальности, послала воздушный поцелуй несбыточным мечтам, родила
двух детей, воспитала их, а теперь выращивала овощи на продажу.
- Тебе следовало взять пример с меня и выйти замуж за какого-нибудь
богача, - говаривала она прежде. В последнее время я уже не слышала от нее
этих слов.
Ее мне особенно недоставало, не только потому, что эта вечеринка была
вехой в нашей с Саскией жизни, но и потому, что я надеялась, - Джилл
останется у меня и мы с ней вдоволь наговоримся. Похороны и расставания
вселяют тревогу, а подруга могла меня успокоить, пока я снова не войду в
колею. Может, она даже порекомендовала бы какого-нибудь ухажера, эдакого
идеализированного обожателя. Такие вещи она любила. Кроме того, во время
оглашения завещания миссис Мортимер хорошо было бы иметь рядом человека,
который не считает меня бессердечной. Оглашение завещания - еще одно
занятное совпадение - должно было состояться в тот самый день, когда
отплывал корабль, за что я возблагодарила судьбу: будет о чем подумать,
кроме отъезда Саскии.
То, что меня тоже пригласили присутствовать, удивления не вызывало. Я
ожидала, что миссис Мортимер оставит мне какую-нибудь символическую
безделицу в знак нашей дружбы, потому что она сама на это намекала, но что
именно это будет, я понятия не имела. Разумеется, фантазировала, но
единственная вещь, о которой я мечтала, была слишком ценной, чтобы выпустить
ее за пределы семьи.
В последний перед отъездом Саскии вечер мы с ней - только вдвоем -
пошли во французский ресторан "Яблоко любви", от души веселясь по поводу
названия, хотя Саския и заметила:
- А мы с тобой и впрямь чуть-чуть похожи на расстающихся влюбленных,
разве нет?
"Неужели действительно похожи?" - подумала я. Мне это не казалось
правильным.
Саския выглядела и говорила как совершенно взрослый человек.