"Антон Чиж. Божественный яд ("Петербургские тайны") " - читать интересную книгу автора

не могли не запомнить такой интересной композиции.
Родион Георгиевич детально описал фотографию.
На том фото Серебряков восседал в кресле. По левую руку от него сидела
Мария Ланге. По правую - дама с волевым лицом, прямым носом и холодным
выражением глаз. Она смотрела властно, как королева в изгнании, ожидающая
триумфального возвращения. На ковре, в ногах этих двух барышень и
профессора, возлежала третья молодая особа. Она опиралась щекой на руку и
смотрела в камеру печально и несколько испуганно.
Это был бы самый тривиальный портрет, если бы не одно любопытное
обстоятельство. Дамы расставили указательные и средние пальцы обеих рук в
виде латинской буквы "V". Господин профессор тоже выставил два пальца правой
руки в виде знака "V". Таким образом, пальцы трех человек сомкнулись в
пентакле.
- Я прекрасно помню этот снимок! - торжественно заявил приказчик.
- Так я все же могу надеяться? - печальным голосом спросил Ванзаров.
- Мне очень жаль, но ничем не смогу вам помочь! - Приказчик горестно
вздохнул. - Только что мы расстались с этим негативом.
Родион Георгиевич решил, что ослышался. Но молодой человек подтвердил,
что час назад пришла дама и попросила продать ей этот негатив. Она сказала,
что на снимке запечатлена ее сестра, трагически погибшая накануне. Приказчик
так растрогался, что не смог отказать, при этом он даже не взял денег с
убитой горем женщины.
Едва скрыв разочарование, Ванзаров поинтересовался, как выглядела дама.
Приказчик мечтательно закатил глаза:
- О, прекрасное черное платье... Она такая... такая красавица... Мне
сложно описать, у нее на лице была вуаль...
- Позвольте, как же вы решили, что она красавица, если не видели ее
лица? - осторожно спросил сыщик.
- Я почувствовал это моим чутким сердцем! - сказал юноша с неподдельным
трагизмом. И закрыл лицо ладонями.
"Меньше бы читал бульварных книжонок, растяпа!" - подумал сыщик.
Открылась входная дверь, звякнул колокольчик, и звонкий голос радостно
крикнул:
- Родион Георгиевич, голубчик, наконец-то!
С дружескими объятиями к Ванзарову бросился сам хозяин заведения -
модный фотограф Смирнов. Несколько лет назад сыщик помог художнику светотени
найти пропавшие драгоценности и с тех пор стал самым желанным гостем. Так
что все портреты его семьи и родственников за последние три года были
сделаны здесь.
После бури восторгов, излитых Смирновым, и жалоб, что дражайший Родион
Георгиевич совсем его позабыл, сыщику наконец удалось изложить суть вопроса.
Фотограф сначала попытался устроить разгром приказчику за историю с
негативом, но Ванзаров его урезонил. Он попросил поискать хоть какую-нибудь
копию снимка. Смирнов бросился к конторской книге и стал яростно листать ее.
- Помню-помню эту дурацкую фотографию... - бормотал он, внимательно
просматривая записи. - Такие странные господа, захотели, видите ли, сделать
оригинальный портрет... так... так... да вот он! Точно, двенадцать дней
назад сделали! Прекрасно помню! Заказ оформлен на фамилию... Ланге... Ну-ка,
постойте...
Фотограф кинул приказчику книгу и юркнул за портьеру, которая скрывала