"Георгий Прокофьевич Чиж. К неведомым берегам " - читать интересную книгу автора

порта вроде выигрыш какой: не успел поймать прилив, поминай как звали. Либо
в море унесет и выбросит на камни, либо кинет на отмель - не сойдешь. Каждый
год по кораблю теряю, а то и по два. Уйду подальше, хошь на Улью. Там и леса
хорошие и спокойнее.
- А правительство? - возразил хозяин. - Я-то перечить не буду, но за
Санкт-Петербург не ручаюсь. Порт обошелся дорого, и кто же осмелится
заявить, что деньги выброшены на ветер?
- Похлопочем... не правда ли, Николай Петрович? - Шелихов вопросительно
посмотрел на Резанова.
- Да, выход в море здесь - это какой-то цирковой фокус-покус, -
подтвердил Резанов.
- Веришь ли, - продолжал Шелихов, - каждый раз, как отправляю суда,
дрожмя дрожу, удастся ли выбраться из этой проклятой мышеловки. Даром гибнут
и труды и капиталы. А люди? Не воскресишь... Слава богу, - перекрестился
он, - на этот раз удалось...
Обратно Шелихов и Резанов ехали налегке. За ними тянулись и все
возвращавшиеся с лошадьми домой якуты. На этот раз они везли только
небольшой запас продовольствия и закупленные Шелиховым на охотской ярмарке в
небольшом количестве товары да подарки жене и детям.
Григорий Иванович уже пришел к окончательному выводу, что в лице
Резанова он может приобрести надежного и знающего помощника в Петербурге и,
по всему вероятию, вполне подходящего мужа для своей Анны.
- Ну, так что же скажешь на все это, дорогой Николай Петрович? -
заговорил он, когда выехали из Охотска. - Что думаешь о монахах? Справятся
ли?..
- Смотря с чем, - ответил Резанов, решив быть откровенным. - К
проповеди христианства они непривычны и как-то мало полагают о своей
миссии - никак к ней не подготовились. Изучать язык, да и то слишком поздно,
начал один Ювеналий. Но чего стоит один вид его: скорее напугает, чем
привлечет какого-нибудь конягу. Плана будущих работ миссии вовсе нет.
- Я, признаться, тоже не больно на них рассчитываю, - раздумчиво
проговорил Шелихов. - Но если поставят как следует хоть одни школы, будет
большая польза. Торжественность богослужения привлечет дикарей. О школах
много думаю и заставлю ими заниматься. А вообще замыслил я так: дадены нам
милостию божией многие земли, никем не занятые и даже незнаемые, изобилующие
богатствами. Что из сего следует? Первое дело - удержать уже известные.
Народцы тут хорошие - их лаской взять легче, нежели насилием. Они сыздавна
терпят от белых, да и сами из ссор не выходят, войнами уничтожают друг
друга. Мне старшины их частенько говорили на Кадьяке, когда мы подружились:
"Спасибо, вы пришли, а то мы выбили бы друг друга до последнего человека".
Ну, так вот я и положил: первое - их приручить и землю закрепить за матушкой
Россией; второе - не останавливаться с приобретением земель новых. Тут я
наметил два пути: один к северу - через пролив до самого полюса...
- Далеко хватил, Григорий Иванович, - усмехнулся Резанов. - Когда же
ты...
- Я не для себя так рассуждаю, не я сделать должен, другие - вся
Россия, а я только пути намечаю... Другой путь - к югу до самой реки
Колумбии или даже до Калифорнии, где земля знатно родит - кормить будет. А
по нашу сторону океана - все Курильские острова, до самого Японского
государства.