"Георгий Прокофьевич Чиж. К неведомым берегам " - читать интересную книгу автора - Дома все благополучно?.. Наталья Алексеевна? Анютка?
Вот и Наташа с Дунюшкой на руках. Григорий Иванович спрыгнул на землю и отступает назад, пораженный красотой жены и очарованный ее лукавой усмешкой. Да, он хорошо знает эту лукавинку в ее усмешке, и ямочки на матовом румянце щек, и васильковые глаза с искрой... Сегодня в ней что-то новое, никогда еще не виданное - сияющее, счастливое. - Ты ничего не слышал, Гриша? - Нет... - Тогда, - задыхается она, - получай: прибыл с богатым грузом "Павел". - Что? Где? Здесь его на рейде не видел. - Здесь... Вчера еще, но успел ли пришвартоваться, не знаю... Куда ты? - В контору - там, наверное, всё знают, - бросает уже на ходу разволновавшийся Григорий Иванович. Для него ведь это не просто "Павел", хотя бы и с богатым грузом. Его возвращение - это спасение от позора и нищеты... А там и пошло: другой "Павел" - сто семьдесят тысяч, "Андрей Первозванный" - сто тридцать, "Варфоломей" и "Варнава" - шестьдесят... Жизнь закружилась в бешеном водовороте: покупка дома в Иркутске, мучительный зимний переезд, уже с двумя детишками, составление ассортимента мехов для Кяхты, отдельных партий для Петербурга, бесконечные поездки. Наступила осень 1781 года. Необычная теплынь сохранила на деревьях, в садах и огородах уже давно пожелтевшую, а кое-где и покрасневшую листву. По направлению к дому Григория Ивановича медленно двигались две фигуры. В одной легко было узнать молодцеватого, стройного и высокого хозяина, другая, тумбообразная, широкая и короткая, принадлежала сильно располневшему и Иркутской губернии. Голиков отрастил длинную седую бороду, густо покрывавшую все лицо. Среди обросших щек поблескивали маленькие, колючие и суровые серые глазки, не потерявшие до сих пор блеска, хитринки и выразительной жесткой непреклонности. Голиков сипло и натужно дышал, поминутно останавливался, сбивал суковатой палкой уплотнившуюся серую пыль с выбивающихся из-под заборов и палисадников лопухов. Несмотря на теплую погоду, толстые ноги Голикова обернуты плотной шерстяной тканью и засунуты в необъятные голенища. Подошли к калитке дома Шелихова. - Ф-фу, запарился! - вздохнул Голиков и остановился перевести дух. - Зайдите, Иван Илларионович, - пригласил Григорий Иванович, - посмотрите, как живем... Чайку попьем на воздухе... Хозяйку мою до сих пор ведь не видали... Дочек представлю... Они прошли в беседку. Григорий Иванович усадил гостя в обширное камышовое кресло и направился в дом за хозяйкой, крича по дороге: - Наташа! Наташа! Посмотри, какого я гостя привел! - Ну его... не выйду... - последовал еле слышный ответ. - Скажи, кормит младенца... - Прикажи, голубчик, собрать чай. Выйди, разлей по чашкам, а потом спохватишься, что кормить пора, и уйдешь, - последовал такой же тихий ответ. Минут через десять сидели уже вдвоем с Голиковым за столом, хрустя крепким, как камень, рафинадом. - Богатеешь, вижу, - заметил гость, пододвигая свою чашку в сторону самовара. |
|
|