"Эмиль Чоран. Признания и проклятия " - читать интересную книгу автора

Эмиль Чоран


Признания и проклятия

(пер. Ольга Акимова)


На краю бытия

Когда Христос спустился в ад, ветхозаветные праведники - Авель, Енох,
Ной - не признали его учения и не отозвались на его призыв. Они приняли его
за посланца Искусителя, со стороны которого боялись подвоха. Лишь Каин и ему
подобные примкнули - или же сделали вид, что примкнули, - к учению Христа, и
последовали за ним, и вместе с ним вышли из ада... Так учил Маркион.
"Злодеям счастье" - кто лучше, чем этот ересиарх сумел подтвердить эту
старую мысль, возражающую против идеи существования некоего милосердного
или, по крайней мере, достойного уважения Творца, кто кроме Маркиона смог с
такой остротой прозреть ее неопровержимость?
Палеонтолог-любитель, я несколько месяцев размышлял над скелетом.
Результат - всего несколько страниц... По правде говоря, предмет не
располагал к многословию.

Применение одинакового подхода к поэту и мыслителю свидетельствует, как
мне кажется, о недостатке вкуса. Есть области, которых философы касаться не
должны.
Нарушить стройность стиха, так же как кто-то порой нарушает стройность
философской системы, - это преступление, даже святотатство.
Что любопытно: поэты необычайно радуются, когда не понимают того, что о
них болтают. Тарабарщина льстит им и дает иллюзию повышения в чине. Эта
слабость низводит поэтов до уровня их же собственных толкователей.

Небытие для буддизма (а по правде сказать, и для всего Востока в целом)
не содержит в себе того довольно мрачного значения, какое придаем ему мы.
Оно совпадает с последним опытом света или, если угодно, с состоянием
вечного сияющего отсутствия, лучистой пустоты: это бытие, возобладавшее над
всеми своими атрибутами, или скорее в высшей степени позитивное
несуществование, которое излучает нематериальное, беспочвенное блаженство,
не имеющее никакой опоры в каком бы то ни было из миров.

Я настолько исполнен одиночества, что любая встреча для меня - Голгофа.

Индийская философия стремится к освобождению; греческая - за
исключением Пиррона, Эпикура и еще нескольких оригиналов - повергает в
разочарование: она ищет лишь... истину.

Нирвана сравнивалась с зеркалом, которое перестало что-либо отражать.
То есть с зеркалом вечно чистым, вечно бесполезным.

После того как Христос назвал Сатану "Князем мира сего", святой Павел,