"Эмиль Чоран. Признания и проклятия " - читать интересную книгу автора

"Небо ни для кого не открыто... оно откроется лишь после исчезновения
мира" (Тертуллиан).
Поразительно, что после такого предупреждения люди все равно продолжали
суетиться. Плодом какого упорства является история!

Доротея де Родде-Шлецер во время поездки в Париж вместе со своим мужем,
мэром Любека, на торжества по случаю коронации Наполеона пишет: "На земле, и
в особенности во Франции, столько сумасшедших, что этот корсиканский
фокусник просто забавляется, заставляя их плясать, как марионеток, под свою
дудочку. Они все, как крысы, бегут вслед за этим заклинателем, и никто не
спрашивает, куда он их ведет".

Времена завоеваний - это времена безумств; времена упадка и отступления
по сравнению с ними более рассудочны, даже слишком рассудочны, и поэтому они
почти столь же роковые, как и все прочие.

Мнениям - да, убеждениям - нет. Такова отправная точка интеллектуальной
гордыни.

Мы привязываемся к какому-либо существу тем сильнее, чем неустойчивее в
нем инстинкт самосохранения, если не сказать, что он угас совсем.

Лукреций: о его жизни точно ничего не известно. Точно? Даже смутно
ничего не известно.
Завидная судьба.

Ничто не сравнится с приливом тоски в самый момент пробуждения. Он
отбрасывает вас на миллиарды лет назад к первым знакам, к предвестникам
бытия, в общем, к самым истокам тоски.

"Тебе не нужно заканчивать свою жизнь на кресте, ибо ты родился
распятым" (11 декабря 1963 года).
Чего бы я только не дал, чтоб вспомнить, что вызвало во мне столь
дерзкое отчаяние!

Вспоминается, с какой яростью Паскаль в своих "Письмах к провинциалу"
выступал против казуиста Эскобара, который, по словам одного французского
путешественника, нанесшего ему визит в Испании, совершенно не подозревал об
этих нападках. Впрочем, Эскобар был едва ли известен в собственной стране.
Куда ни глянь - везде недоразумение и ирреальность.

Сколько друзей и врагов, в одинаковой степени проявлявших к нам
интерес, ушли один за другим. Какое облегчение! Наконец-то можно
расслабиться и больше не бояться ни их цензуры, ни их разочарований.

Выносить обо всем, включая смерть, непримиримые суждения - это
единственный способ обойтись без обмана.

Согласно учению Асанги и его школы, победа добра над злом есть не что