"Ната Чернышева. Момент бури " - читать интересную книгу автора

чем выйти из укрытия, внимательно осмотри поверхность, по которой будут
ступать твои ноги. Открытая канализация - это так, мелочь. Точечные
провалы - вот чего следует остерегаться в первую очередь. Их легко опознать
по особенному дрожанию воздуха, словно рядом находится мощный источник
тепла. Я тебя научу. Здесь-то, в Аяне, подобной мерзости еще не бывало! Но в
горах ты на них еще насмотришься. И спасать тебя оттуда будет некому, так и
знай!
Кристина угрюмо смотрела на меня своим обычным хмуро-серьезным
взглядом. В неверном свете фонарей ее глаза казались черными бездонными
колодцами на бледно-восковой маске кукольного личика. Мне стало не по себе.
Я снова - в который уже раз! - порадовался, что Кристина мне не враг. Смешно
бояться пятилетней девочки, да? А я вот боялся. И не испытывал по этому
поводу ровно никакого стыда.
- Пошли, - я протянул ей руку. - Поле скоро отключится.
Кристина вцепилась в меня, и мы пошли, старательно наступая на
вспыхивающие под ногами зеленые стрелочки-указатели. Девочка вовсю вертела
головой, разглядывая занесенные снегом машины. Защитное симплекс-поле и
уличные фонари окрашивали падающий снег в причудливые зеленовато-синие тона.
Белыми толстыми змеями извивалась по дорожкам поземка. Я почувствовал, что
моя спутница разочарована. "А это правда, что на Земле никогда не бывает
солнца, Манфред?" - вопрос прозвучал в моей голове не словами, а странной
смесью образов и эмоций. Зеленые лужайки Ганимеда, залитые ослепительными
лучами летнего светила, прогретый, искрящийся солнечным светом воздух, запах
цветущих садов, ленивый теплый вечерний дождик... И мрачная, холодная,
вечная ночь чужой, незнакомой, пугающей планеты со странным названием
Земля... Не Землей ее надо было бы назвать, а Снегом... Неужели здесь
никогда не бывает солнца?!
- Да, - ответил я. - Плотный слой радиоактивных туч экранирует
поверхность планеты от солнечного излучения в видимой части спектра.
Я почти сразу ощутил реакцию Кристины. Выраженная словами, она звучала
бы примерно вот так: "И в этом безрадостном, лишенном солнца холодном мире
нам предстоит провести всю нашу жизнь!"
Я вздохнул:
- Привыкай, Кристина.
Что еще я мог ей сказать. Привыкай... А для начала взгляни на свой
новый дом моими глазами через призму моей памяти...
"...вкус тающего во рту снега, руки Айра, откапывающие меня из сугроба,
вой ярившегося в поднебесье ветра, пробирающий до самых костей и до мозга
костей холод, свинцово-серые низкие тучи, хлещущий в лицо снег пополам с
градом, колючий и острый, как осколки недавно разбитого стекла - словом,
момент бури, один из многих, пережитых мною на этой планете, позабывшей, что
такое лето и солнце.
Но это была моя планета, мой мир, принадлежавший мне безраздельно - от
бескрайних заснеженных равнин до древних сияющих ледников на вершинах гор;
от суетливых шумных городов и до одиноких, разбросанных по ущельям убежищ.
Суровый, беспощадный, исковерканный следами многочисленных сражений мир с
повышенным радиационным фоном, с большими, средними, малыми и точечными
провалами, в которых все никак не могли остановиться страшные процессы
распада пространства, запущенные в свое время взрывами начиненных ирием
боеголовок. Мир, не признающий даже секундной случайной слабости. Мир, где