"Катя Чудакова. Белоснежка и семь клонов " - читать интересную книгу автора

- А я и не говорю о нарядах... - сквозь слезы продолжала датская
девушка, - я хочу просто, чтобы все было по закону, как у людей...
- Великий фюрер благословляет всех немецких детишек, даже если их
матери - не немки, а просто... блондинки...
"Господи, и где же она такого кретина откопала? Неужели в его башке
кроме обрывков цитат эсэсовских боссов и "раз, два, шагом марш!" вообще
ничего нет?"
Дитмар вообразил, как в полном вакууме черепной коробки, брызгая слюной
и истерически дергая головой, орет министр пропаганды Йозеф Геббельс. Слюни,
ударяясь о внутреннюю поверхность костяных стенок, стекают липким слизким
потоком вниз, а слова, как эхо, отражаясь от поверхностей, возвращаются
обратно, бьются о противоположную сторону и так бесконечно летают туда-сюда,
образуя гул, смешанный с криками, прославляющими великого фюрера и
проклинающими неполноценных евреев, славян, цыган... Дитмар передернулся от
собственных мыслей, смахнул с лица брызги.
"Фу, - брезгливо стирая капельки с носа, подумал он, но почти сразу
сообразил, что воображаемое незаметно перелилось в реальность, и на него
просто брызнул дождик, - однако надо спрятаться, сейчас припустит сильнее и
ветки деревьев уже не защитят меня от ливня".
Рядом послышалось шуршание травы и тихий треск веток. Прямо возле него
оказалась хрупкая девчушка с мокрым не то от начавшегося дождя, не то от
непросохших еще слез, лицом. Девушка вздрогнула и безмолвно зашевелила
губами.
- Не бойтесь, я не приведение и не леший! - первым опомнился Дитмар.
Девушка немного притормозила, присмотрелась к нему внимательнее, а
потом рванула еще быстрее, не разбирая дороги, прямо в густые заросли
кустарника.
- Осторожно, там колючки! - крикнул ей вслед Дитмар, но девушка с
упрямым упорством продолжала продираться сквозь густую стену тонких колючих
веточек. Она явно не была расположена к продолжению беседы с незнакомым
немцем.
"Похоже, что обращение по-немецки ее пугает. Дружок-солдатик отбил у
нее к этому охоту. Можно попробовать и по-другому".
- Я не сделаю вам ничего плохого, не пугайтесь так, - обратился он к
беглянке по-английски. Она удивленно оглянулась и попятилась назад, но через
секунду, спохватившись, спросила:
- А вы кто? Вы что, не оттуда? - она кивнула в сторону пансионата.
- В общем-то, оттуда. Но это ничего не значит. Извините, я случайно
услышал ваш разговор с... с кем-то из солдатов. Я могу вам помочь. Если вы,
конечно, этого хотите... Я работаю в "Лебенсборне", но как бы вам сказать...
я не разделяю их идеи.
Молодая датчанка, широко распахнув свои пронзительно-голубые "истинно
нордические" глазищи смотрела на Дитмара, не решаясь - продолжать разговор
или нет. Наконец, она тихо сказала:
- Если вы слышали мой разговор с этим... подлецом, то вам должно быть
понятно, какого рода помощь мне нужна. Я не хочу рожать ребенка от него.
Конечно, сама виновата, но он так меня обхаживал, конфетами угощал...
Тушенку и колбасу приносил. У меня еще сестренка и братишка младшие. Кроме
картошки кушать нечего, а ведь им тоже хочется. Я и потерпеть могу, а как
маленьким объяснишь?