"Михаил Чулаки "Кремлевский амур, или необычайное приключение второго президента России." - читать интересную книгу автораторскими устами оскорбили Афродиту, а завтра другому диктору подсунут
сенсацию, будто президент устанавливает диктатуру, Волгу в Ледовитый океан поворачивает - и диктор тоже прочитает?! Именно диктора уволить. Первого - диктора! Проверю. 71 Богдан сообщил полушепотом - должны же стены иметь глаза, уши и про- чие органы чувств. Язвительный Билибин когда-то определил: "КГБ - это чувствилище нашей эпохи". С тех пор появились УЙ, УД и другие - но чувствилище остается чувствилищем. Богдан сообщил полушепотом: - Сэнсей, правительство здесь не кончается Платоном. Есть, например, Максим Межа. - Значит, дружись с ним, Богдаша. А я вступлю, когда созреют сроки. 72 На официальный обед пани-президентка явилась в парчовом платье. Стрельцов только глянул и вспомнил слышанные строчки: Перед мальчиками - ходит пальчиками, Перед добрыми людьми - ходит бе- лыми грудьми. Глянул и самонадеянно решил, что сегодня она ходит для него. После первых обязательных тостов и мясной перемены объявили небольшой променад. отступили: снова потентанты беседуют. - Ну что ж, Оксана Миколавна, - чуть наигрывая горечь, заговорил Стрельцов, - значит, Платон у вас верховодит по всем пунктам. - Та ни, Олександре Олексеевиче. Платон говорит - а я думаю. - Но думаете то, что он потом проговаривает? - Та ни! Нельзя ж сразу. Девка и та не сразу соглашается, а вы честь державы щекотите. А глазами вверз-вниз, словно не о политике речь. - Но ведь правда, что мы должны дружно... - Правда, она не для бедных. Блаженны нищие, да? Ибо утешатся... А чем? Гордостью державы. Стрельцов посмотрел с уважением - словно бы разглядел впервые. Да она Макиавелли - в лучшем смысле слова. (Билибин когда-то говорил: "Будьте популистом в лучшем смысле слова, но в то же время не будьте популистом в худшем смысле слова!") Короткий променад закончился - настала рыбная перемена. 73 Богдан нашептал перед десертом: - А мужа вовсе на обеде нет. Не пускает она на люди своего консорта. Зато Платон себя не сдерживает. Говорил громко: "У меня все спереди - мне сорока не сровнялось! Еще поплячете!" Я не понял: "попляшете" или "поплачете". |
|
|