"Ада Артемьевна Чумаченко. Человек с луны (Миклухо-Маклай) " - читать интересную книгу автора

Опершись рукой о притолоку, он стоял в дверях и смотрел в глаза Тую. Потом
легкая улыбка пробежала по его лицу. - Не хмурься, Туй, - весело сказал
он. - Сюда нельзя. Здесь - табу, - и, приложив руку ко рту, показал, что
хочет пить. - Принеси мне кокосовых орехов. Я хочу пить! Понимаешь, Туй,
много, много хороших кокосовых орехов.
Туй понял. Слова "кокосовые орехи" были сказаны на его языке - за эти
дни Маклай успел научиться кое-чему.
Туй посмотрел на бледное лицо Маклая. Брови его раздвинулись. Он
задумался.
Но думал Туй недолго. Ему стало жалко голодного и бледного человека. Он
снисходительно потрогал его мускулы, снисходительно кивнул головой и,
обернувшись, что-то крикнул своим товарищам.
Маклай не понимал его слов. Но улыбка стала шире. Он догадался, о чем
крикнул Туй своим товарищам.
- Не бойтесь его! - крикнул Туй. - Он ничего не хочет, кроме кокосовых
орехов. Он не будет делать нам зла. Да и руки его куда слабее наших. Пойдем
и принесем ему то, что он просит.
Вооруженные папуасы внимательно выслушали Туя. Копья их опустились. Они
повернулись к Маклаю спиной и медленно вошли в густую заросль кустов.
Помедлив минутку, Туй махнул на прощание рукой и пошел за ними.
Маклай обернулся и посмотрел на Ульсона. Крупные капли пота блестели у
шведа на лбу. Рука с молотком чуть-чуть дрожала. Гвозди сыпались из разжатой
ладони...
- Идите и прибивайте свой карточки, Ульсон, - сказал Маклай. - Все в
порядке.
И, насмешливо поклонившись, он поднял с полу упавшие гвозди.


НОЧНАЯ ВАХТА

Первые ночи дежурили в три смены. Самую длинную и утомительную ночную
вахту Маклай брал на себя.
Заложив руки за спину, он расхаживал взад и вперед перед домом.
Время от времени он тоненько насвистывал себе под нос, и тогда
проснувшаяся на минуту птица отвечала ему беспокойным и отрывистым
чиликаньем.
Спать не хотелось - так красиво и необычно было все вокруг. Светилось
море. Звезды были спокойны и огромны. От камней и песка поднималось тепло;
казалось, что земля дышит во сне.
С крыльца, от мешка с собранными за день морскими водорослями и
ракушками, пахло тиной и сыростью.
Шелестел прибой, тихо шуршали листья, цикады стрекотали неуемно и
резко.
Иногда казалось, что кто-то крадется меж кустов мягкими и сильными
шагами. Маклай настораживался, но не двигался с места. Он знал, что крупных
животных на острове нет, это могли быть только люди. Но это были и не люди -
это билось сердце самого Маклая, тяжелыми ударами стучала в висках кровь.
Страха не было, но не было и настоящего покоя. Приходили на ум рассказы о
вероломстве папуасов, вспоминались закопченные черепа в глубине хижин,
предупреждения Туя.