"Владимир Чванов. Прием в половине пятого " - читать интересную книгу автора

знает. Ну а о краже... Может быть, и не совершила бы я ее. Да разозлилась на
этого вашего Белкина. Сам коньяк и вино французское, "бужелен" какой-то,
пить начал, а мне все водку и рислингу дешевенького. Ну и завелась я,
конечно. Сразу решила: так не уйду. Когда этот жлоб уснул, я ночью собрала
побрякушки и спрятала их в лифте через люк, который в потолке кабины. Наверх
положила.
- И он не заметил кражи?
- Вместе мы утром вышли. Чтоб не догадался, попросила подать мне в
ванную губную помаду из сумочки и все такое прочее. Когда провожал - обнял.
В общем, как говорится, все на виду. Видел и знал, что его вещей при мне не
было.
Коротко и без особых подробностей она рассказывала о краже.
- Если бы не Настька, не созналась бы. Не было у меня в жизни
счастья, - задрожавшим голосом тихо проговорила она. - Какое может быть
счастье у воровки? Ворованное!.. - И заплакала.
Данков взглянул на часы, вздохнул:
- Мы еще поговорим, Вера, - и пошел к себе.

В кабинет первым вошел светловолосый, небольшого роста парень в синей
клетчатой фланелевой рубашке.
- Я к вам по очень важному делу, товарищ начальник. Я Арбенин, вы уж,
наверное, слышали обо мне.
- Фамилия мне известна с детства. Но о вас лично не слышал ничего.
Парень, явно волнуясь, неловко пристроился на стуле.
- Я понимаю, что вы шутите над моей фамилией. Но меня эти шутки до
хорошего не доведут, - в тон ответил парень и улыбнулся. - Мне сказали, что
материал на меня уже направили к вам в милицию.
- Какой материал, кто сказал?
- В медвытрезвителе. Я попал туда случайно. Это честно.
- В честности не сомневаюсь, но таких случайностей не бывает.
- Бывают, товарищ начальник. Я вот тут все написал, прочитайте,
пожалуйста, - парень протянул сложенные вчетверо листки бумаги.
Данков читать не стал и отложил листки в сторону.
- Вы лучше расскажите, в чем ваша просьба. Всего на бумаге не изложишь.
Так что давайте просто и неофициально.
- Как бы вам сказать. Здесь вроде бы все просто и непросто. В общем, в
воскресенье я побывал в медицинском вытрезвителе. За сервис, - Арбенин
горестно усмехнулся, - как полагается, рассчитался полностью. Сразу же, на
следующий день. Теперь боюсь одного - говорят, на работу письмо писать
будут. А это для всей нашей лаборатории позор. Василия Даниловича, шефа
моего, жалко. Из-за меня, дурака, головомойку страшную устроят. У нас насчет
этого пьянства в институте обстановка беспощадная.
- Скажите, Арбенин, вы что, только о своем шефе и о головомойке
беспокоитесь? А о себе беспокойства нет?
- О себе нет. Что заслужил, то и получу.
- Я не об этой получке... Я о том, почему пьете до потери сознания.
- Какой из меня питок? У меня к водке отвращение. Перед ребятами
неудобно было. На новоселье собрались. А тут еще и шампанского целый фужер.
Ну и развезло, конечно.
- Развезло, говорите? Хороши друзья у вас, Арбенин. В таком состоянии