"Артур Кларк. Лето на Икаре" - читать интересную книгу автора

того, чтобы попасть во вращающуюся гору шлака?" Он знал
ответ: то самое, что некогда побуждало людей отправляться к
полюсам, штурмовать Эверест, проникать в самые глухие уголки
Земли. Приключения заставляли сердце биться чаще, открытая
окрыляли душу. Эх, много ли радости в этом сознании теперь,
когда он вот-вот будет, точно окорок, поджарен на вертеле
Икара.
Первое дыхание зноя коснулось его лица. Глыба, подле
которой лежал Колин Шеррард, заслоняла его от прямых
солнечных лучей, но прозрачный пластик шлема пропускал
тепло, отражаемое скалами. Чем выше Солнце, тем сильнее
будет жар... И выходит, у него в запасе меньше времени, чем
он думал.
Тупое отчаяние вытеснило страх; Шеррард решил - если
хватит выдержки, - дождаться, корда солнечный свет падет на
него. Как только термоизоляция космокара сдаст в неравном
поединке - пробить отверстие в корпусе, выпустить воздух в
межзвездный вакуум...
А пока можно еще поразмышлять несколько минут, прежде чем
тень от глыбы растает под натиском света. Астронавт не стал
насиловать мысли, дал им полную волю. Странно, он сейчас
умрет лишь потому, что в сороковых годах, задолго до его
рождения, кто-то из сотрудников Паломарской обсерватории
высмотрел на фотопластинке пятнышко света; открыл и метко
назвал астероид именем юноши, который взлетел слишком близко
к Солнцу...
Быть может, вот тут, на вздувшейся волдырями равнине,
когда-нибудь воздвигнут памятник. Интересно, что они
напишут? "Здесь погиб во имя науки инженер- астронавт Колин
Шеррард". Это про него-то, который не понимал и половины
того, над чем корпели ученые!
А впрочем, они и его заразили своей страстью. Шеррард
вспомнил случай, когда геологи, очистив обугленную корку
астероида, обнажили и отполировали металлическую
поверхность. И глазам их предстал странный узор, линии и
черточки, вроде абстрактной живописи декадентов, которые
вошли в моду после Пикассо. Но это были осмысленные линии:
они запечатлели историю Икара, и геологи сумели ее прочесть.
От ученых Шеррард узнал, что железокаменная глыба астероида
не всегда одиноко парила в космосе. Некогда, в очень
далеком прошлом, она испытала чудовищное давление, а это
могло означать лишь одно: миллиарды лет назад Икар был
частью огромного космического тела, быть может, планеты,
подобной Земле. Почему-то планета взорвалась; Икар и тысячи
других астероидов - осколки этого космического взрыва.
Даже сейчас, когда к нему подползала раскаленная полоса,
Шеррард с волнением думал о том, что лежит на ядре погибшего
мира, в котором, возможно, существовала органическая жизнь.
Следовательно, его дух не один будет витать над Икаром; все-
таки утешение.