"Мэри Хиггинс Кларк. На нашей улице" - читать интересную книгу автора

дедушка с бабушкой. Там он и повстречал ее. На следующий день, 7 сентября,
Марта отправилась на утреннюю пробежку вдоль океана и домой больше не
вернулась. Прошло четыре года, но следствие по этому делу все еще велось.
Я мог бы рассказать вам все в мельчайших подробностях, думал он. И про
Карлу Харпер тоже. Два с половиной года назад он проходил мимо отеля
"Уоррен" как раз в тот момент, когда она спускалась по ступеням. Как и
Мадлен, описанная в дневнике, она была в белом платье без рукавов,
подчеркивавшем каждый изгиб юного тела. Он пошел за ней следом.
Тремя днями позже она исчезла, и все решили, что на Карлу напали, когда
она возвращалась домой в Филадельфию. И даже прокурор, твердо решивший
раскрыть тайну исчезновения Марты, не подозревал, что Клара не покидала
Спринг-Лейк.
Теперь у него в груди разгоралось желание, точнее, потребность
завершить цикл, выбрать третью жертву.
В городке поговаривали, что Эмили Грэм, собравшаяся купить дом
Шейпли, - не кто иная, как потомок первых его хозяев. Информацию о ней он
нашел в Интернете. Тридцать два года, разведена, адвокат по уголовным делам.
Разбогатела на акциях, которыми расплатился с ней владелец одной
интернет-компании.
Он узнал и о том, что Грэм преследовал один человек - Эмили добилась
оправдания мужчины, обвинявшегося в убийстве его матери. Весьма занятно.
Но еще занятнее то, что Эмили Грэм была удивительно похожа на свою
двоюродную прапрабабку Мадлен Шейпли, которую он знал по фотографии. У нее
были такие же огромные карие глаза с густыми, пушистыми ресницами. Такие же
каштановые волосы с рыжеватым отливом. Она тоже была высокой и стройной.
Возможно, ей-то и суждено стать последней.

Проехав указатель "Спринг-Лейк", Эмили с облегчением вздохнула. Путь из
Олбани, штат Нью-Йорк, занял почти восемь часов. Выехала она в "умеренный
снегопад", но потом попала практически в пургу.
Не так давно бабушка сказала ей: "Эмили, обязательно соглашайся на
работу в Нью-Йорке. Если ты будешь жить в двухстах пятидесяти километрах от
меня, мне будет гораздо спокойнее. Бывший муж-подлец и псих-преследователь -
на тебя одну многовато. - И, будучи настоящей бабушкой, добавила: - Тебе
вообще не следовало выходить за Гэри Уайта. Если через три года после
развода у него хватило наглости подать на тебя в суд только потому, что у
тебя появились деньги, это только подтверждает все то, что я о нем всегда
думала".
Вспомнив бабушкины слова, Эмили улыбнулась. Наступали сумерки. У
домов - по большей части отреставрированных викторианских особняков - вид
был строгий и надежный. Завтра я официально стану домовладелицей, радовалась
Эмили. Двадцать первое марта. Равноденствие. Света и тьмы поровну. Мир в
равновесии.
Ей вдруг захотелось проехать мимо того дома, но она сдержалась. Ей до
сих пор не верилось, что через каких-нибудь несколько часов он будет
принадлежать ей. Впервые она увидела его три месяца назад, но он всегда
присутствовал в ее детских мечтах - фантастический дом из бабушкиных сказок.
Хватит на сегодня, решила она. Уже почти половина одиннадцатого. Пора в
гостиницу. Горячий душ и, как писал в своем дневнике Сэмюэль Пипис: "А
теперь - на боковую".