"Джеки Коллинз. Жеребец [love]" - читать интересную книгу автора

яблоку упасть негде. Место можно приискать разве что для Фрэнка Синатры
или Мика Джаггера.
Сейчас кажется нелепым, что еще полгода назад эти женщины совали мне
в руку пару фунтов и не узнавали на улице. Теперь же просто прохода не
дают: "О, дорогой, - чмок-чмок-чмок, - кто здесь у нас сегодня?"
И хвать украдкой за интимное место, если дружок или муж отвернется.
"Пожалуйста, посади нас поближе, не так, как в прошлый раз", - следует
пылкое поглаживание и призывный, недвусмысленно откровенный взгляд. Затем
муж или дружок делает шаг ко мне, крепко жмет руку, заверяет, что
несказанно рад видеть, и я препоручаю их Франко - старшему официанту,
который рассаживает парочки в соответствии с их положением и ролью.
Зрителей по одну сторону зала, участников - по другую. Все как положено,
чин чинарем.
Да, теперь я личность знаменитая, все мечтают со мной подружиться.
Потеха, и только! А ведь я ничуть не изменился, пою все тем же голосом,
разве одеваться стал поприличнее. Вот и все. А женщины - вы не поверите -
готовы друг дружке глаза выцарапать за право в постели со мной
встретиться. Как будто я им огромное одолжение оказываю... Хотя кто знает,
- а вдруг так и есть? Словом, не слабо - хотя и не для слабаков.
Вас, должно быть, распирает от любопытства узнать, каким образом Тони
Шварцбург, простой парень из скромного лондонского района
Элефант-энд-Касл, стал Тони Блейком - столичной знаменитостью,
распорядителем самой популярной и модной дискотеки "Хобо"? А ведь мне
доверяют самые большие люди, обращаются с вопросами вроде: "Где бы добыть
немного травки или зелья?" и "Есть хорошие девочки?". Всему Лондону
известно - Тони может все.
Что вам сказать - довольно долго я вел такую же никчемную жизнь, как
и большинство парней нашего района: не вылезал из уличных драк да пялился
в телевизор. Родители мои, Сэйди и Сэм, считались благополучной еврейской
четой, но друг друга на дух не выносили. Сэму было и на меня плевать, а
вот Сэйди души во мне не чаяла. "Займись делом, как твой кузен Леон, -
твердила она, - чтобы семья тобой гордилась".
Невинности я лишился в тринадцать лет, за несколько дней до Бармицвы.
Вот бы чем моим предкам гордиться, но они о том не ведали. Веселая
получилась история. Одна крошка, на несколько лет старше меня, наградила
меня мандавошками, и я потом целых полгода пытался их вывести, а заодно
делился ими с новыми подружками. В конце концов я поделился не с той
девчонкой, и все выплыло наружу. Сэйди закатила истерику, а Сэм потрепал
по спине и купил мне какую-то мазь.
В шестнадцать я попался, когда воровал бензин из машины. Занятие было
выгодное, пока выгорало. Мы выцеживали бензин в канистры, а потом
продавали в гаражи и на заправочные станции - возможно, те самые, где этот
бензин был куплен! Мне дали условный срок, отпустили на поруки, и на этом
моя преступная деятельность завершилась.
С тех пор чем я только ни занимался - доставлял газеты, мел полы,
провожал и рассаживал зрителей в кинотеатре. С последней работы меня
уволил управляющий, застав в самый неподходящий миг с одной кралей на
заднем ряду. Она была его лучшей работницей, и он сам время от времени
пользовался ее услугами, так что немудрено, что меня постигла печальная
участь. К сожалению, девица умудрилась залететь, и разразился семейный