"Уилки Коллинз. Тайный брак " - читать интересную книгу автора

ласкающий меня в моем одиночестве. Это взгляд природы в очаровательное утро,
которое я наблюдаю из окна комнаты. Солнце набрасывает свою золотую бахрому
на пурпурные облака, рыбаки сушат сети у подножия скал, дети играют вокруг
лодок, вытащенных на берег, морской ветерок, свежий и чистый, дует в лицо.
Брызги набегающих на берег волн блестят в глазах, все звуки радуют слух в ту
минуту, когда перо выводит первые строчки, начинающие историю моей жизни.

II

Я второй сын члена английского парламента, обладателя большого
состояния. Наша фамилия, кажется мне, - одна из самых древних в этом краю.
Со стороны моего отца она отличалась еще до завоевания <Завоевание Англии
герцогом Нормандии Вильгельмом Завоевателем в 1066 году.>, а со стороны моей
матери генеалогия, не заходя так высоко, еще знаменитее. Кроме старшего
брата у меня есть сестра моложе меня. Мать моя умерла вскоре после рождения
последнего ребенка.
Обстоятельства, которые скоро станут известными, принудили меня не
носить имя моего отца. Честь заставила меня отказаться от него... Я не смею
даже упомянуть о нем здесь. Следовательно, нечего удивляться, что в
продолжение этого рассказа я буду называть моего брата и мою сестру только
собственными именами и совсем не упоминаю имя отца, чтобы моя фамилия так же
была скрыта в этом рассказе, как и в свете.
Когда умерла моя мать, я был так мал, что мог сохранить о ней только
смутное воспоминание. Я помню еще довольно ясно женщину с худощавым и
бледным лицом, очень кроткую и очень добрую, но во всем ее облике
проглядывала грусть. Ее характер, ее лицо поразили меня, еще ребенка, и моя
любовь к ней сопровождалась послушанием. Я по целым часам сидел у нее на
коленях, с любовью вглядываясь в ее светлые и чистые глаза, выражавшие
столько меланхолии, или перебирал с восторгом ее нежные пальцы в богатых
перстнях. Она ласкала и забавляла меня, я спрашивал себя, была ли мать
когда-нибудь таким ребенком, как я, не была ли она какой-то волшебницей,
которая ждала только удобной минуты, чтобы перенести меня вместе с собой в
далекий, прелестный край, где солнце всегда сохраняло свой летний блеск, где
садовые цветы никогда не увядали?
Я слышал от старых слуг и старинных друзей нашего семейства, что
матушка не всегда была так спокойна, не всегда умела так владеть собой, как
мои воспоминания представляют ее мне, но что большое горе омрачало ее
молодость и что иногда в ее обращении сказывались страдания ее сердца. Отец
мой никогда не говорил ни слова об этом, я не знаю, правда это или ложь,
теперь матери моей нет уже на свете, и эту великую печаль, если она ее
испытала, она унесла с собой в могилу, где нашла вечный покой. У дверей
)того божественного обиталища начинается вечный мрак, где всякая горесть
уничтожается, между тем как все радости рождаются в лучах сияющего света.
История моего детства и моей юности не представляет ничего интересного
и ничего нового. Мое воспитание походило на воспитание сотни других
мальчиков, занимающих в обществе одинаковое со мной положение. Я начал
учиться в публичной школе, потом закончил образование в университете по всем
правилам.
Университетская жизнь не оставила у меня никаких приятных воспоминаний.
Там, как мне казалось, царствовала лесть, она следовала по улицам за