"Нэнси Коллинз. Афра" - читать интересную книгу автора

Я больше не подхожу к телефону, хотя иногда прослушиваю автоответчик.
Мой начальник не звонил уже очень давно. Меня это не трогает. Я не
собираюсь возвращаться на службу. Я это знал еще тогда, только себе не
признавался.
Афра теперь гораздо более подвижна, чем была, когда я ее только-только
собрал. Вначале самостоятельно она передвигалась только после наступления
темноты. Теперь она ходит по дому с утра и до утра. Я слежу, чтобы
занавески были задернуты. Соседи и так изводят меня за состояние моего
двора - не хватает только, чтобы Афра крутилась неодетая перед окнами.
Я теперь редко выхожу из дома. Да мне это и в тягость. В последний раз,
когда мне пришлось выйти, улицы были полны гигантских жирных личинок,
втиснутых в костюмы и юбки с разрезами. Кончилось тем, что меня вытошнило
под живой изгородью, и я вернулся домой, так и не добравшись туда, куда
шел.
Но еще до того я побывал возле старого дома, где нашел Афру. Хотел
узнать судьбу остальных вещей Дрейдена. Но увидел только выпотрошенные
огнем стены с забитыми фанерой оконными и дверными проемами.
Иногда Афре нравится одеваться в платья, которые не взяла с собой моя
жена. (Конечно, она в них тонет. Моя супруга могла бы соперничать со
слонихой!) Афре нравятся старые халатики моей жены - которые она носила до
беременности. Вот и сейчас, пока я пишу, она сидит в халатике - парижская
модель из лилового шифона с кружевами у горла. Я всегда предпочитал его
всем остальным.
Афра сидит перед туалетным столиком и играет с серебряной щеткой для
волос, которую жена подарила мне на мое тридцатишестилетие. Я вижу свое
отражение в зеркале, перед которым она расчесывает щеткой свои призрачные
волосы.
Кожа у меня бледная, если не считать багровых меток на бедрах, плечах и
в паху. Особенно сильно воспалена моя крайняя плоть, хотя укус на плече
тоже выглядит достаточно скверно. Моя Афра - очень страстная женщина.
Никакого сравнения с моей женой. Да и ни с какой другой женщиной тоже. Где
им!
Сегодня утром я спускался по лестнице и чуть не упал в обморок от
слабости. Вцепился в перила, чтобы устоять на ногах. А когда спустился,
нашел извещение от электрокомпании, что у меня отключат электричество.
По-моему, на дворе декабрь. Или даже уже наступил следующий год.
Афра завершила свой вечерний туалет. Она отворачивается от зеркала и
улыбается мне. Хотя она ни разу не произнесла ни слова, мы разделяем
близость, для которой не нужны никакие слова.
У меня такое ощущение, что я стою у края великой тайны и-вот-вот ее
познаю. По мере того как я слабею, мне все ясней представляется ответ.
Скоро-скоро я смогу увидеть все. Больше никаких утаек. Головокружение,
сопутствующее истинной любви, сделало меня философом.
Чтобы написать все это, мне потребовалось три дня. Ничего больше я
добавить не смогу. Держать ручку в пальцах требует чересчур больших
усилий. Я так устал, что не сумею перечитать написанное, чтобы проверить,
верно ли я все изложил. Не то чтобы это имело хоть какое-то значение.
Она приближается ко мне, халатик колеблется вокруг нее, будто лиловая
дымка, ее зубы клацают в предвкушении наших любовных объятий. Моя кожа
горит в ожидании ее острых ласк. Она обещает мне совершенство: неизменное