"Саке Комацу. Похитители завтрашнего дня" - читать интересную книгу автора

Спросил одним лишь движением губ. Кажется, она поняла. Испуганно
сжавшись, моргнула, опустила ресницы.
Что за ерунда! Я продолжал сжимать плечи Кисако и, разинув рот, смотрел
на нее. Как же так? Мы оба одновременно оглохли? Разве такое бывает?..
Впрочем, очень скоро я заметил, что несчастье обрушилось не только на
нас. В моей комнате, единственной, если не считать кухни-столовой, где
сейчас находились мы с Кисако, был телевизор. Гоэмон, до последней крошки
подобравший наш ужин, сидел там и внимательно смотрел на экран. Передавали,
по-видимому, какую-то пьесу, но актеры вели себя странно - разевали рты,
метались по сцене, размахивали руками.
Вдруг на экране появилась надпись:
"Уважаемые зрители, просим вас подождать. Не выключайте телевизор!"

Впрочем, печальную истину открыл мне вовсе не телевизор. Подчиняясь
внезапному импульсу, я выскочил из квартиры, почти забыв про диковинного
гостя.
Сбежал вниз по лестнице. Двери многих квартир были открыты. Из них
выглядывали ошеломленные, перепуганные люди.
Неужели - все?! Быть не может... Или действительно - все?..
На площадке первого этажа перед одной из квартир стояла очкастая дама.
На лице то же самое выражение полной растерянности и недоумения. Я схватил
ее за руку, потом показал на свое ухо и покачал головой.
На какой-то миг в ее глазах промелькнула тень беспокойства, но дама тут
же отошла, гордо вскинув голову.
Меня осенило - надо показать ей страницу из записной книжки, где мы
обменялись с Кисако репликами в письменном виде. Я протянул ей книжку и
снова печально покачал головой. Она прочитала, на ее лице отразилось
изумление и, как это ни странно, явное облегчение. Дама стыдливо коснулась
пальцем слов, написанных Кисако: "И я!"
Я содрогнулся и хотел бежать дальше. Но тут она сама схватила меня за
руку. Ее губы, кажется, пытались произнести "Подождите!"
Я остановился. Рот дамы быстро открывался и закрывался. Лицо
исказилось, она истерически дернула себя за волосы. Потом, догадавшись
наконец, что так ничего не получится, выхватила из моего нагрудного кармана
авторучку, из внутреннего - записную книжку и, разбрызгивая чернила,
поспешно написала:
"Скажите, все люди оглохли?"
"Вероятно, - написал я, - но почему - не знаю".
Прикрыв глаза, она облегченно вздохнула. В моей записной книжке
появилась новая строчка:
"Слава богу! А я думала - только наша семья..."
Сунув мне в карман авторучку и записную книжку, она ретировалась в свою
квартиру.
Признаться, я удивился. И, пожалуй, даже восхитился. Выходит, для
подобных дамочек, поглощенных своими мизерными домашними делами, важно не
что случилось, а с кем случилось. Будь то хоть черная оспа, они до смерти
обрадуются, если "не только наша семья".
Но мне недолго пришлось восхищаться очкастой дамой. На меня налетела
Кисако, очевидно выскочившая на лестницу вслед за мной. Глаза у нее были
гневные.