"Роберт эрвин Говард. Конан-варвар из Киммерии (сб.) Пролог. Гиборийская эра" - читать интересную книгу автора

- А причем тут эти чертовы палочки? - спросила она.
Конан вставил между ветвями рукоятку своего тесака и обмотал связку
лианой. Получилось надежное копье.
- А что толку? Ты же сам говорил, что чешую не пробить.
- Не весь же он в чешуе, - ответил Конан. - Есть много способов
содрать шкуру с пантеры.
Он подошел к краю скалы выставил копье и пронзил одно из яблок
Деркето, всячески оберегаясь от брызнувшего пурпурного сока. Голубоватая
сталь лезвия покрылась алым матовым налетом.
- Не знаю, выйдет ли что из этой затеи, - сказал он, - но яду здесь
хватило бы для слона. Посмотрим.
Валерия следовала за ним. По-прежнему осторожно держа копье на
отлете, он просунул голову между ветвей и обратился к чудовищу:
- Ну, чего ты ждешь, помесь крокодила со скорпионом? Высунь-ка свою
поганую морду, червяк-переросток, а не то я спущусь вниз и забью тебя
пинками, сучий ты потрох!
Он добавил еще несколько выразительных слов, да таких, что даже
Валерия, выросшая среди моряков, удивилась. Но и на чудовище речь Конан
произвела впечатление: голос человека приводит животных либо в страх, либо
в бешенство. Внезапно, с неожиданной прыткостью дракон вскочил на задние
лапы и вытянул шею в отчаянной попытке ухватить дерзкого карлика,
осмеливающегося нарушать тишину в его владениях. Но Конан точно определил
расстояние. Голова гиганта пробила листву в пяти локтях под ним. И когда
открылась чудовищная пасть, он изо всех сил метнул копье в алый зев.
Челюсти судорожно захлопнулись, перекусив древко, а Конан чуть не полетел
вниз, но Валерия крепко ухватила его за пояс. Он обрел равновесие и
буркнул что-то похожее на благодарность.
Чудовище внизу заметалось, словно сторожевой пес, которому воры
насыпали перцу в глаза. Оно мотало головой, било когтями по скале и
разевало пасть изо всех сил. В конце концов ему удалось задней лапой
ухватить обломок копья и выдернуть его. Потом оно подняло голову и глянуло
на людей таким яростным, почти разумным взглядом, что Валерия задрожала и
вытащила меч. Чешуя на горле и боках бестии из ржаво-коричневой сделалась
ярко-красной. И, самое страшное, из окровавленной пасти извергались звуки,
каких не услышишь от обычных тварей земных.
С глухим ревом дракон бросился на скалу, где укрылись его противники.
Снова и снова поднималась над листвой его голова и челюсти хватали воздух.
А потом, встав на задние лапы, он даже попытался вырвать скалу, словно
дерево.
Этот взрыв первобытной мощи и ярости оледенил Валерию. Но Конан и сам
был слишком первобытным, чтобы испытывать что-либо кроме любопытства и
понимания. Для варвара пропасть между ним и другими людьми и животными
была не столь велика, как для Валерии. Он переносил на дракона свои
собственные качества и в рычании гада ему слышались те же проклятия,
какими он сам его осыпал. Ощущая родство со всеми творениями дикой
природы, он не испытывал ни страха, ни отвращения.
Так что варвар сидел и спокойно наблюдал, как меняется рев зверя и
его поведение.
- Отрава начала действовать, - уверенно сказал он.
- Что-то не верится, - Валерии и в самом деле было непонятно, как яд,