"Роберт эрвин Говард. Конан и четыре стихии" - читать интересную книгу автора

вполне надежным человеком. Возможно, он действительно нашел то, что ей
требовалось. Этой мысли было достаточно, чтобы Дювула улыбнулась, эту
улыбку и отразило ее зеркало. В любом случае ей необходимо приготовить
волшебные растворы.

Возле обугленного ствола дерева, прислоненного к гранитной стене,
стоял высокий человек. Здесь проходила граница огромного поместья,
принадлежавшего сенатору Лемпариусу.
В руках этот человек бережно держал странный предмет из золота и меди,
сделанный в виде шара, заключенного в кубе, но так своеобразно повернутого,
что описать это почти невозможно. Из прибора доносился голос - голос
Логанаро, низшего посредника, который разговаривал с ведьмой Дювулой.
Беседа отнюдь не была предназначена для ушей Лемпариуса, однако сенатор
никогда не испытывал нравственных терзаний, подслушивая чужие разговоры.
Если он считал, что в этом есть смысл, он слушал. В таких случаях
использовалась Сторора, "магическое ухо", созданное безвестным стигийским
мастером, который умер много лет назад.
- "Конан, госпожа. Варвар из Киммерии".
Лемпариус засмеялся. Смех его прозвучал отрывисто, как лай. Он что-то
поменял в механизме прибора. Голоса толстого посредника и ведьмы стали тише
и, наконец, смолкли. Сенатор заботливо спрятал прибор в щель между стеной и
стволом дерева. Там находилось специальное хранилище для Стороры,
высеченное из камня. Сенатор не хотел, чтобы с его магическим стигийским
прибором приключилась беда. "Ухо" было в высшей степени полезно и,
насколько знал сенатор, уникально.
Убедившись в том, что прибор надежно спрятан, сенатор обернулся.
Теплый ветер взметнул его длинные белокурые волосы, которые словно сияли,
взлетая надо лбом. Солнце светило ему в глаза. Яркий свет придавал его
зрачкам странное сходство со зрачками существа, высматривающего себе
добычу, - но не человека... Совершенно спокойно, методично Лемпариус*
[Лемпариус - пантера-оборотень.] освободился от своей одежды. Сперва туника
и шелковые шаровары, за ними последовали сандалии - и вот он стоит
обнаженный на песчаной земле, возле стены высотой в три человеческих роста.
Он был здесь один, и не нашлось никого, кто стал бы свидетелем его наготы.
И никто не видел, что произошло потом. Лемпариус начал меняться.
Исказились черты его лица, кожа и мышцы деформировались, словно сырая глина
под пальцами гончара. Трещали кости, тянулись хрящи и сухожилия. Белокурые
волосы стали гуще, постепенно превращаясь в мех животного - блестящий мех
солнечного цвета. Волосы росли быстро, как растет сорняк в садах
преисподней. Лицо Лемпариуса опустилось, нос стал плоским, ноздри
расширились, рот растянулся. Зубы сузились и удлинились, превращаясь в
клыки.
Со стоном опустилось на четвереньки то, что было человеком. На месте
ногтей появились когти, руки и ноги стали лапами. Тело съеживалось и
тянулось. Когда, наконец, метаморфоза полностью завершилась, существо,
полное сил и жизни, не имело уже ничего общего с человеком. Тот, кто стоял
на границе владений Лемпариуса, члена правящего триумвирата в Сенате,
принадлежал к роду кошачьих.
И большая кошка была голодна.