"Шон Мур. Конан идет по следу ("Конан")" - читать интересную книгу автора

считать последних клочков белоснежных волос, еще державшихся над ушами.
Просторные белые одеяния мели каменный пол, а на груди у старца висел амулет
вроде того, что носил сам Мадезус: серебряная звезда о семи лучах. В центре
звезды переливался гранями большой аметист. Старый жрец опирался на
березовый посох, опять же почти такой, как у Мадезуса, только согнутый
десятилетиями службы.
- Учитель?.. - вопросительно подал голос Мадезус.
- Прости, Мадезус, за неожиданное вторжение. С тех пор как мы с тобою
расстались, Дэркето обновила Свою Луну вот уже трижды по двадцать раз.
Извини мое стариковское любопытство, но я вижу на твоем лбу морщины,
проложенные беспокойством. Что так взволновало тебя, мой мальчик?
Мадезусу понадобилось некоторое усилие, чтобы, во-первых, окончательно
стряхнуть с себя сон, а во-вторых, оправиться от неожиданного появления
своего наставника. Кое-как приведя мысли в порядок, он начал рассказывать:
- Вот уже несколько ночей мне не до сна, и есть отчего. Я чувствую.
Учитель, - в этом городе пробудилось древнее зло! И сей предмет, - он указал
на браслет, поблескивавший на столе, - каким-то образом с ним связан. Я
просил Небесного Отца о вразумления, но Митра не счел меня достойным Своей
помощи. Как странно и как знаменательно, что ты появился в Пайрогии именно
теперь, когда мне так необходим твой совет!.. То есть, Учитель, - тут же
смутился Мадезус, - я не смею обременять тебя делом, которое судьба взвалила
на мои плечи. Лучше поведай мне, как ты жил все эти годы? Как там наш храм в
Коринфии?
- В храме все благопристойно, - ответил Калетос. - А вот меня начинает
тяготить груз прожитых лет. Потому-то я и решил, прежде чем Митра упокоит
мои старые кости и призовет к Себе мою душу, узнать, что поделывает мой
ученик. Мой любимый ученик, на которого я возложил столь тяжкое бремя, когда
отпускал в мир... О да, Мадезус, твой жребий нелегок. Я и сам много лет
следовал тем же путем, пока Митра в Своей всеведущей премудрости не направил
меня в наш храм. Там, в этом храме, я посвятил тебя в тайный, древний Орден
Ксуоквелоса... Когда-нибудь и у тебя будут ученики, и тем продолжится цепь,
тянущаяся сквозь многие столетия. Ибо ты - последний член Ордена, видевшего
еще Лемурийскую империю.
Без сомнения, тебя направили в этот город, хотя цель этого еще не
совсем ясна. Отбрось же сомнения, мальчик! Не смей больше называть себя
недостойным!.. И что это там насчет того, что ты "не можешь обременять"
одного такого старого дурня?.. Смелее! Давай сюда браслет, да и сорвем-ка
завесу, за которой прячется от нас лик Зла! Пол этой комнаты с помощью Митры
станет для нас Зерцалом Ясновидения. Приготовься, друг мой, к Обряду
Зерцала!
Мадезус подошел к большому глиняному горшку, помещенному в углу
комнаты, и стал деревянным черпаком лить на пол воду, пока не получилась
овальная лужа нескольких футов в поперечнике. Положив на место черпак,
молодой жрец осторожно взял браслет и передал его Калетосу. Старик не без
опаски принял вещицу, покатал ее из руки в руку, потом закрыл глаза и
нахмурился, достигая предельного сосредоточения. Очень скоро вокруг его
головы появился серебристый нимб. Сияние стало расширяться, пока не объяло
его руку с браслетом. Оно мерцало и становилось все ярче, и вместе с ним
начал светиться амулет. Он горел в полутьме комнаты, как семилучевая звезда
на ночном небе. Потом из недр аметиста ударил конус белого света. Он