"Д.Мак-Грегор. Седьмая невеста ("Конан")" - читать интересную книгу автора

ужасе таращилась на Кумбара, боясь сдвинуться с места - сайгад посмотрел
вниз, пожал плечами и толчком передвинул красавицу поближе к ее товарке.
Увы, теперь уже Физа стояла на лунообразной физиономии злодейки
Хаираны - бабки Илдиза, и двигаться дальше было некуда. Но владыка, по всей
видимости, привык к тому, что всяк в этот зал попавший топтал его
родственников почем зря, а потому на страдания Физы внимания не обращал.
Все девушки очень понравились сладострастному императору. Он бросил на
Кумбара благосклонный взгляд и негромко хлопнул в ладоши, возвещая начало
экзамена.
- Физа, Хализа, Баксуд-Малана! - провозгласил сайгад трубным голосом.
Красавицы сделали шаг вперед и так низко склонились перед повелителем,
что он со своего возвышения без труда рассмотрел их пышные зады, прикрытые
полупрозрачным шелком. Зады ему понравились не меньше свежих личиков и
высоких грудей; с томлением под желудком обозревая сии округлости, Илдиз
промедлил, и когда опомнился наконец и повелел им разогнуться, оказалось,
что вся троица покраснела словно арбузная мякоть.
Ехидные тройняшки не удержались от хихиканья, за что тут же получили
предупреждение от Кумбара в виде щипков за те места, кои так оценил владыка
у их подруг.
Ничего не заметивший повелитель, тяжело дыша то ли от болезни, то ли от
возбуждения, ласково кивнул Физе, Хализе и Баксуд-Малане, призывая их
продолжить представление.
Долго услаждали взор и слух Светлейшего новоиспеченные невесты.
Разомлев от удовольствия, он прихлопывал в ладоши, притоптывал, и даже
удостоил присутствующих пением, вторя чудесному голоску Баксуд-Маланы. С
умилением придворные прослушали от начала и до конца заунывную туранскую
балладу в исполнении владыки и его невесты; никого не смутил слабый и
отрывистый, как у старого павлина, голос Илдиза - потом все уверяли, что пел
он прекрасно, и жаль только, что плохо воспитанная Баксуд-Малана заглушала
его, но, конечно, безо всякого дурного умысла: она лишь хотела очаровать
Великого и Несравненного.
К полудню первая тройка закончила испытание, и с успехом. Полумертвая
от счастья Баксуд-Малана едва сумела выйти из зала самостоятельно; товарки
ее казались удовлетворенными, но и только. Сестрички же - Ийна, Мина и
Залаха - уверяли Кумбара, что у них все получится гораздо лучше. В
доказательство они кинулись ему на шею, чуть не своротив огромную вазу у
подножия лестницы, и горячо расцеловали, так что в результате довольными
остались все.
Все, кроме Бандурина. Поскольку ему поцелуи красавиц были ни к чему и
могли разве что испортить настроение, он презрительно зашипел на них,
отгоняя подальше. Думы о юном лютнисте не оставляли несчастного скопца и на
миг. Спускаясь впереди процессии в покои для невест и с гадливостью косясь
на возбужденных главным экзаменом девушек, он представлял себе изящные руки
Диниса и его гибкий стан, глубокие синие глаза и копну белокурых волос,
тонкую мальчишескую шею и нежное, безусое пока лицо... Душа евнуха,
неожиданно для него самого отверзшая неглубокое нутро свое, жаждала любовных
утех; жалкие и однообразные мысли его, прежде покойно дремавшие в дивной
пустоте под затылком, вдруг пробудились, забеспокоились, с непривычки
ворочаясь медленно и не в ту сторону. Скопец уныло почесал толстыми пальцами
потный висок, но так и не додумался до чего-либо дельного.