"Спрег ДеКамп, Лин Картер. Под знаменем Льва ("Конан")" - читать интересную книгу автора

Лицо его побледнело. Он наконец разглядел, что охранник протягивает ему
какой-то предмет. Это была пуантенская стрела, от оголовка до оперения
покрытая коркой засохшей крови.
- Как она попала к тебе? - с трудом прохрипел Троцеро. - Когда?
- Только что доставил вестник с Севера, господин граф, - ответил
солдат.
- Ясно! Позови моих оруженосцев. Трубить тревогу! Стрелу передать
Конану! - распорядился Троцеро, вскакивая с лежака.
Солдат отдал салют и исчез. Через несколько минут два заспанных
оруженосца подавали графу доспехи.
- Наконец-то! Благодарение Митре и Светлой Иштар! - радовался
Троцеро. - Ты здесь, Мнестер? Созови совет. А ты, парень, ну-ка, проверь, в
порядке ли Черная Дама. Скажи, чтоб ее седлали, да поживее. Проверь
подпругу. У меня нет ни малейшего желания принимать в Алимане холодные
ванны.
Не успело солнце окрасить алым покрытые снегом вершины Рабирийских гор,
как шатры были свернуты, повозки готовы. А когда ясный новый день развеял в
низинах остатки ночного тумана, войско, выстроившись тремя колоннами,
двинулось в направлении Саксульского перевала. Оттуда путь лежал на
Аквилонию.
Горы становились все круче, дорога - труднее. По обе ее стороны
высились отвесные скалы. Это уже начиналась протянувшаяся к западу
Рабирийская гряда.
Час за часом солдаты-пехотинцы, всадники и возчики обоза одолевали
тяжкие подъемы и коварные спуски, забираясь все глубже в горы. Солнце
нещадно палило спины, когда воины, облепив, как пчелы, тяжелые возы, на
руках тащили их по склонам то вниз, то вверх. Пылили они при этом, как
черти, оскверняя хрустальный воздух горных вершин.
Стоило сделать очередной подъем, как взору открывалась недостижимая,
словно мираж, главная горная цепь. Но когда по восточным склонам пробежали
лиловые тени раннего вечера, кручи раздвинулись, будто занавес, и показался
Саксульский перевал - узкий проход делил неприступный кряж надвое, точно его
рассек топор некоего разгневанного божества.
Пока подтягивались отставшие отряды, Конан с небольшой группой
всадников выбрался на открытую долину, проверяя, нет ли засады. Разведчики
никого не заметили, и вскоре вся армия скатилась в долину. Топот, лязг
оружия, скрип колес эхом отдавались от высоких скал.
С перевала дорога пошла вниз, теряясь в кедрах и соснах, покрывавших
северные склоны. Далеко внизу наконец блеснули воды Алиманы, что струилась
среди зеленых лугов, подобно серебристой змее, выползшей погреться на
закатном солнце.
Солдаты двигались вниз, с трудом удерживая колеса груженых телег. И
когда на небе зажглись первые звезды, войско вышло к развилке дорог на краю
большой долины. Здесь армия стала лагерем. Опасаясь ночного нападения, Конан
выставил удвоенные посты. Но в эту ночь никто не потревожил сон усталого
воинства. Лишь однажды коротко взревел подобравшийся к лагерю леопард.
Впрочем, осторожный хищник сразу удрал после резкого окрика часового.
На следующее утро Троцеро отправился по правой дороге к Танаис. А
Конан, Просперо и все остальные двинулись по левой. Ближе к полудню они
повстречали новую развилку. Здесь войско опять разделилось. Просперо с