"Д.Уолмер. Обида предков ("Конан") " - читать интересную книгу автора

- С какой стати твоей лучшей подруге вздумалось прогуляться на исходе
ночи? Она всегда имеет привычку навещать тебя в это время суток?..
- Анита, сжалься же надо мной!.. Она уже близко!- Голос за дверью
прерывался, задыхался, рвал душу.- Не дай же мне умереть так страшно!
Анита!.. Спаси меня!
- Сейчас! Сейчас! Я уже открываю тебе, Мирча!..- Анита изо всех сил
старалась сдвинуть ящик, который сама же приставила к двери на закате. Но
куда ей было справиться с киммерийцем, продолжавшим невозмутимо придерживать
его ногой.
- О, чужеземец, будь ты проклят... Наньяка убьет ее... Отойди!
- Ты убиваешь меня!.. Ты убиваешь меня, Анита... Не будет покоя тебе
теперь... ни днем, ни в полночь... Прощай... прощай...
Голос за дверью слабел. Знакомые леденящие подвывания, наоборот,
становились все громче. Торжествующий, похожий на хохот, вой поглотил
жалобный лепет. Затем все стихло. Конан почувствовал, как тело девушки
тяжело обвисло в его руках. Анита лишилась чувств от отчаяния и ужаса. Он
пронес ее на руках в комнату и уложил на лежанку. К счастью, дети продолжали
спать и ничего не слышали: видимо, узы детского сна более крепки, более
милосердны...
Конан намочил холодной водой из кувшина край полотенца и положил его на
лоб девушки. Струйки воды побежали по иссиня-белым ее вискам и скулам.
Спустя недолгое время Анита открыла глаза. В них была такая тоска и такая
боль, что Конан невольно отвел взгляд.
- Мы убили ее...- прошептала она еле слышно.- На рассвете я открою
дверь и увижу на крыльце ее... мою Мирчу... Она стучалась и молила... Зачем
ты попросился ко мне на ночлег... киммериец?..
- Спи,- коротко ответил Конан и натянул одеяло до ее подбородка.- Если
ты не заснешь сейчас, ты сойдешь с ума. Да и я тоже.
Но девушка не закрывала глаз, казавшихся огромными на осунувшемся лице,
не закрывала и не сводила с него.
Чтобы уйти от невыносимого их упрека, Конан поднялся и, отвернувшись,
подошел к столу. Заметив, что свеча почти совсем догорела, он дунул на
крохотный огонек. Стало видно, что еле заметные щели в ставнях светятся.
Неужели наконец-то рассвет?..
Петушиные крики, посвисты зябликов и синиц свидетельствовали, что
кошмарная ночь кончилась, и наступило утро.
Пройдя в сени, Конан похлопал по крупу своего жеребца, мокрого,
шатающегося и обессиленного, и, сдвинув в сторону тяжелый ящик, отбросил
крючки и снял засовы.
Солнце еще не выползло из-за полосы леса, но ярко-розовые облака
расцвечивали половину небес. Птицы заходились все громче. Хрипло потявкивали
нахлебавшиеся за ночь ужаса собаки.
На влажном от росы крыльце никого и ничего не было.

* * *

Когда Конан проснулся, далеко за полдень, в комнате никого не было. На
столе был оставлен для него немудреный завтрак, состоявший, как и вчерашний
ужин, из сыра, хлеба и молока. Покончив с едой, он вышел во двор. Брат и
сестра Аниты, как ни в чем ни бывало, играли возле крыльца в разноцветные