"Леонард Карпентер. Изгнанник ("Конан") " - читать интересную книгу автора

жажду, осушив скудные запасы влаги, но утолить жажду мудрости. Наш великий
Вотанта, устами короля Анаксимандра, поставил передо мной трудную задачу...
а я не уверен, что нахожусь на истинном пути к ее решению.
- Я понимаю твои страхи и сомнения. Сами небеса сейчас вступили в
войну. Знамения говорят, что близится тот час, когда сам Вотанта вновь
спустится к нам на землю. Не каждому из поколений выпадает такая честь -
встретиться своими смертными глазами со взглядом спустившегося с небес
божества. Конечно, такая встреча будет означать смерть для каждого,
удостоившегося такого лицезрения.
Опустившись на четвереньки, отшельник заполз в дальний угол, где сел,
поджав ноги, на засаленную грязную циновку.
- Не смерть, как таковая, страшит меня, - сказал Куманос, падая перед
старцем на колени. - После встречи с Великим я вряд ли буду цепляться за
свою бренную жизнь. Но... как он будет выглядеть во плоти, смогу ли я,
ничтожный, достойно встретить его? И главное... - он опустил бритую голову к
ногам отшельника, - а что будет с теми смертными, чья вера в Вотанту не
столь сильна, кто цепляется за земную жизнь? А ведь есть еще и чужеземцы,
которые, не ведая, что творят, верят в своих собственных, ничтожных
божков. - Лицо молодого жреца исказилось в страдании. - Ведь они ни за что
не смогут оценить величия и славы того, что они оказались...
- Принесенными в жертву? - скорее утвердительно, чем вопросительно
закончил фразу Солон. - Ты имеешь в виду жителей того города, который должен
быть принесен богу как искупительная жертва?
- Да, - признал Куманос, не поднимая взгляда, - Оджара. Город, волею
Вотанты запрошенный ему в жертву. Быть может, приняв ее, Вотанта снова
напоит дождями нашу землю и направит к нам караваны.
- Город неверующих, - пробормотал Солон.
- Да, это верно, - кивнул Куманос. - Я мало знаю о том городе, но
почему-то представляю его похожим на Сарк; селяне и торговцы, мужчины,
женщины, дети...
- Этот город - лишь часть пустыни. Думаю, я понял твои сомнения. Ты не
хочешь, чтобы они умерли, не приняв веру в Вотанту, не осознав того величия,
которое будет сопутствовать их гибели. Похвальные размышления, дитя мое, -
отшельник глухо рассмеялся, - но думаю, ответ прост. Странно, что ты сам не
пришел к нему. Предложи этим людям перейти в нашу веру, пошли к ним храмовых
миссионеров. Надо дать им шанс перед смертью.
Куманос покачал головой:
- Многие не поменяют веру. По крайней мере, это делается не в один
день. Большинство городов Шемитского союза имеет собственных богов, в данном
случае - богиню. По неведению жители Оджары будут упорствовать в своей
вере...
- Это уже не имеет значения, - грубо оборвал его Солон, ковыряясь
пальцами в остатках зубов. - С того момента, как ты им предложишь выбор, вся
ответственность ляжет на их головы. И если упрямство окажется сильнее, то
эти безумцы вполне заслужат мучительные пытки в загробной жизни.
- Но, Совершенный! Разве ты не понимаешь? Они же невиновны! - В голосе
Куманоса слышались истинные мучения. Слезы выступили на его глазах. -
Здоровые, благородные мужи, молодые девушки, матери с младенцами! Имею ли я
право отдавать их под карающий меч ярости Воплощенного Бога? Неужели нельзя
отпустить их с миром и задобрить Вотанту по-другому?