"Пол Пауэрс. Властители Шема (Канун Единства) ("Конан") " - читать интересную книгу автора

Царь Зиллах сидел чуть правее - значит, еще шага на два поболее. Рахам
прошел мимо, натянуто улыбаясь. Выглядел шушанский воин очень озадаченным.
Наверное, он бы изо всех сил чесал сейчас в затылке, не будь обе руки
заняты.
Рахам остановился не точно напротив пелиштийского царя, а чуть левее,
потоптался немного, хмуря темные брови и шумно дыша.
Конан вдруг понял, что слышит его сопение - зрители больше не шумели,
будучи заинтригованы странным поведением победителя. Рахам же, продолжая
хмуриться, неуклюже повертел в руке деревянную крестовину и, слегка склонив
голову, протянул ее властителю Пелиштии.
- Царь Шушана просит позволить ему возложить на алтарь Бела,
покровителя Асгалуна, эту драгоценную древесину рин, привезенную из Черных
Королевств. Кроме того, повелитель Селиг жертвует Белу, пять десятков
тонкорунных овец и кофийского тельца с черной меткой на лбу. Царь Селиг
просит милости у Бела и благословения для нашего общего дела. Ведь очень
скоро Пелиштия, львица сторожащая закат Шема, и Древний Шушун, могучий тур,
охраняющей его восход - сольются в единую державу! Шем снова станет
империей!
Восторженный гул был ответом на речь шемита. Зиллах благосклонно кивнул
головой.
- Царь Пелиштии принимает жертву своего собрата. Мы оба дети Иштар и я
прошу владыку Селига, в тот светлый час, когда боги даруют ему
выздоровление, оказать мне честь и принести жертву вместе со мной на древнем
капище асгалунских императоров.
Конан расслабился. Похоже все идет по плану и весь этот спектакль не
более, чем способ оправдать легкое ранение шемского царька и набрать пару
лишних очков у доверчивой публики. Что ж, нужно отдать должное этому
негодяю - он сумел ловко все обставить.
Протянув царю Зиллаху крестовину из дерева рин, Рахам склонился в
почтительном поклоне, отступил на шаг и крутанул над головой секиру, как бы
салютуя. Вновь зашипел воздух, разрезаемый безупречно острым лезвием. Рахам
слегка шевельнул кистью, меняя траекторию движения лезвия на более низкую и
пологую.
И...снес Зиллаху голову.

* * *

Человеческое тело оказало острой стали не большее сопротивление, чем
шелк или дерево. Голова с громким стуком прокатилась по деревянным ступеням
на арену, а тело забилось в агонии.
Рахам обернулся к Селигу.
- Вот, видишь, царь Шушана? - спросил чернобородый воин в абсолютной
тишине, нарушаемой только шипением прогорающих факелов. - Владыка Зиллах
склонил голову перед твоей мощью.
Он замолчал, выплюнув последнее слово вместе с кровью, и с удивлением
уставился на торчащие из собственной груди лезвия. Их было два. Второй ци-гу
стоял несколько дальше, и потому воспользовался стилетами - их ручки
топорщились над спиной Рахама, но клинки были короче и насквозь не прошли.
- Глупец! - завизжал Селиг, лицо его перекосилось, - отродье Зандры!
Что ты наделал!!!