"Андре Олдмен. Змеиный камень" - читать интересную книгу автора

испарился, словно и вправду был бесплотным посланцем
богов.
Миг - и, подхватив легкое горячее тело, варвар оказался
с девушкой на диване.
- Свет, - услышал он прерывающийся шепот, - погаси
лампу...
Конан приподнялся на локте и дунул в сторону
светильником. Огонь затрепетал и погас, комнату окутал
полумрак. Рыча и постанывая, киммериец срывал с себя
халат...
Варвар действительно не понял, подразумевала старуха,
поминая восемьдесят три способа любви. Он использовал один,
проверенный, зато был в нем неутомимым, как молодой тигр.
Луна уже высоко висела над крышами Шадизара, когда он
наконец почувствовал приятную истому и погрузился в
блаженный сон.
И все же ни вино, ни любовные игры, ни мягкое ложе не
смогли погасить в нем природную чуткость ко всякой
опасности. Легкое прикосновение чего-то холодного к руке
заставило варвара вскочить и схватить лежавший на столе
кинжал.
В тот же миг он услышал испуганный женский крик, увидел,
как Нана приподнялась на локте и тут же упала обратно на
подушки. Тонкая серебристая струйка соскользнула с ее
обнаженной шеи - Конану показалось, что упали бусы. Но
струйка потекла по ковру, поблескивая в лунном свете, он
понял, что это змея, и точным ударом отсек ей голову.
Потом склонился над девушкой.
Луна была яркой, киммериец увидел широко распахнутые,
застывшие глаза Наны и маленькое темное пятно чуть повыше ее
ключицы. Он припал губами к ранке и постарался отсосать
кровь.
- Поздно, - услышал он едва различимый шепот, -
шаккуза... Мое лицо... ты увидел... боги наказали...
Тело девушки вздрогнул вытянулось.
Варвар опустил ей веки и зажег лампу. Он спокойно
относился к смерти. Сам бывал на волосок, да и убивал не
мало. И все же в груди его что-то дрогнуло, когда он
увидел лицо девушки при свете - такое знакомое, такое
милое, такое мертвое...
Кликнул Ахбеса и еще одного слугу, он приказал им
обернуть тело покрывалом и отнести на ледник. Потом
осушил кувшин самого крепкого вина и уснул без сновидений.


9.


Его разбудил птичий шум за окном, яркое солнце и
голосок Шелама, вопрошающий о чем-то жалобно и плаксиво.