"Андре Олдмен. Змеиный камень" - читать интересную книгу автора

себе, что не в силах этого сделать, он потребовал
объяснений.
- Две седьмицы назад в этой комнате появилась женщина
под темным покрывалом, скрывавшим лицо, - начал Шейх Чилли,
бросив змеиную голову обратно в чашку и брезгливо вытирая
пальцы. - Она сказала, что ее отец, почтенный Аддевекар,
умер и оставил ее без гроша. Незадолго до своей кончины он
якобы одолжил большую сумму судье Раббасу из Северного
предместья, не взяв с того расписки. Теперь судья все
отрицает, и Фитис просила меня оказать ей услугу: вернуть
деньги и маленькую шкатулку из алтайского ореха, в которой
хранится некий невзрачный камешек.
Я попросил время, чтобы обдумать дело, а сам навел
кое-какие справки. Мне стало известно, что Аддевекар
никогда не давал в долг даже медную полушку и вообще мало
с кем поддерживал отношения, живя уединенно в своем
поместье и отдаваясь полностью единственной страсти -
разведению боевых собак и коней. Никто и никогда не видел
землевладельца в доме судьи, а Раббас никогда не бывал в
поместье землевладельца.
Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что одолженные
якобы деньги - только предлог, чтобы соблазнить меня,
пустившись на хитрость, выудить у судьи шкатулку с камнем.
Следовательно, камень сей должен иметь большую ценность, о
чем Раббас должен был знать, иначе Фитис просто могла бы
купить у него то, что ей требовалось.
Я отправился в городской скрипторий и засел за древние
рукописи. И в одном манускрипте, начертанном стигийским
письмом, натолкнулся на то, что искал. Говорилось там о
Змеином Камне, зреющем в капюшоне кобры, невзрачном с виду,
но обладающем столь волшебными свойствами, что цены ему
нет...
- Значит, это не сухое дерьмо и не минерал, как ты
говорил, а настоящая драгоценность? - прервал его рассказ
варвар.
- Для тебя он не представляет никакой ценности, -
улыбнулся Шейх, - во всяком случае, пока. Змеиный Камень
можно использовать только один раз: приготовить из него
снадобье и выпить, если доживешь до восьмидесяти годов от
роду. Тогда происходит омоложение, и человеку снова
становится сорокалетним...
- Фу! - фыркнул киммериец. - Стоит ли стараться? В
сорок лет мужчина уже мало на что годится.
Доживи и убедишься, что это не так, - сказал Чилли. -
Но не станем отвлекаться. Итак, я стал думать, зачем
юной девушке понадобился Змеиный Камень. Для отца? Но он
мертв. Для любимого? Трудно представить
восьмидесятилетнего любовника.
- Я бы сразу догадался, - перебил вдруг Ловкач, - все
знают, что объявил Хеир-Ага два года назад.