"Роберт эрвин Говард. Логово ледяного червя" - читать интересную книгу автора

не распространялась на их женщин. Это была суровая история, но и жизнь в
суровых северных краях была жестокой. Он часто слышал о подобных вещах.
Теперь, однако, у них появилась другая проблема. Наступала ночь и ни
у нее, ни у Конана не было коня. Поднимался ветер и у них было мало шансов
пережить ночь на поверхности ледника. Они должны найти убежище и развести
костер, или к дани Снежному Дьяволу добавятся еще две жертвы.



3

Конан уснул глубокой ночью. Они нашли углубление под нависшей скалой
сбоку от ледника, где растаяло достаточно льда, чтобы они могли
втиснуться. Если повернуться спиной к гранитной поверхности утеса,
усеянной глубокими бороздами и следами от трения ледника, было достаточно
места чтобы вытянуться. Перед углублением поднимался край ледника -
чистый, прозрачный лед, изборожденный полостями расщелин и туннелями. И
хотя холод от льда пробирал их до костей, им все же было теплее, чем если
бы они были на поверхности, где завывающий ветер толкал перед собой
плотные снежные облака.
Илга не хотела идти с Конаном, хотя он дал ей ясно понять, что не
причинит ей вреда. Она пыталась вырвать у него свою руку, выкрикивая
непонятное слово, которое звучало примерно как "яхмар". Наконец, потеряв
терпение, он слегка стукнул ее по голове и принес ее, потерявшую сознание,
в сырое убежище пещеры.
Потом он ушел, чтобы подобрать свою медвежью накидку, оружие и
припасы, привязанные к седлу. На скалистом склоне, возвышавшемся над
ледником, он насобирал две охапки веток, листьев и поленьев, которые
принес в пещеру. Там с помощью кремня и стали он развел небольшой костер.
Он больше создавал иллюзию тепла, чем давал настоящее тепло, потому что
Конан не осмеливался позволить ему разгореться, чтобы он не растопил
находящуюся рядом стену ледника, вынудив их покинуть их убежище из-за
воды.
Оранжевые отблески огня глубоко освещали трещины и туннели, которые
уходили в тело ледника, пока их извилины и ответвления не терялись в
смутной дали. Негромкое журчание текущей воды достигало ушей Конана, то и
дело прерываемое скрипом и хрустом медленно двигающегося льда.
Конан снова вышел на обжигающий ветер, чтобы отрубить от окоченевшего
трупа коня несколько толстых ломтей мяса. Он принес их в пещеру, чтобы
поджарить на концах заостренных палок. Жаркое из конины и ломти черного
хлеба из переметной сумы, залитые горьковатым асгардским пивом из бурдюка
составили грубую, но питательную трапезу.
Казалось, что Илга пришла в себя, когда поела. Сначала Конан подумал,
что она все еще сердится на него за то, что он ее ударил. Но постепенно он
увидел, что она вовсе не думает об этом происшествии. Напротив, она была
охвачена страшным ужасом. Это был не тот обычный страх, который она
испытывала к банде косматых зверей, которые преследовали ее, но глубокий,
суеверный ужас каким-то образом связанный с ледником. Когда он попытался
расспросить ее, она не смогла сказать ничего, кроме одного слова: "Яхмар!
Яхмар!" и ее прекрасное лицо стало бледным и исказилось от ужаса. Когда он