"Роберт эрвин Говард. Морда в темноте" - читать интересную книгу автора

сильнее, я так же непрочно буду сидеть на троне как Тананда сейчас.
Поэтому я довольствуюсь выжиданием, позволяя ей, однако, повеситься от
собственных перегибов."



7. СУДЬБА КОРОЛЕВСТВА

На главной площади Внутреннего Города к столбу, установленному в
центре, привязали Принца Аахмеса. Аахмес был полным молодым человеком с
коричневой кожей, чья полная невинность в политических делах, казалось, и
позволила Афари поймать его в ловушку с помощью ложного обвинения.
Костры в углах площади и линии факелов освещали адскую сцену. Между
столбом и королевским дворцом стоял низкий помост, на котором сидела
Тананда. Вокруг помоста в три ряда были выстроены королевские стражники.
Костры освещали красным светом длинные острия их копий, щиты из слоновьей
кожи и перья головных уборов.
С одной стороны площади на своей лошади сидел Конан, возглавляя отряд
конных стражников с поднятыми вверх пиками. Вдалеке сквозь нагромождение
туч пробивалась молния.
В центре, где был привязан господин Аахмес, большее количество
стражников поддерживало свободное пространство. Здесь королевский палач
разогревал свои профессиональные инструменты над небольшой жаровней.
Остальная часть площади была забита большей частью населения Мероэ,
смешавшейся в одну большую однородную толпу. Факелы высвечивали светлые
белки глаз и зубы на фоне темной кожи. Тутмес и его слуги образовали
плотную группу в первом ряду.
Конан осматривал толпу, полный темных предчувствий. Пока все шло
организованно, но кто знает, что может случиться, когда всколыхнутся
примитивные страсти? Необъяснимая тревога сидела занозой в глубине его
мозга. Время шло и эта тревога окрепла, не относительно своенравной
королевы, но относительно немедийской девушки, которую он оставил в доме.
Он оставил ее с единственной служанкой, черной женщиной, потому что все
стражники были нужны ему для присмотра за сборищем на этой площади.
За несколько часов, в течение которых он знал Диану, Конану она очень
понравилась. Милая, нежная и, возможно, даже девственная, она во всем
контрастировала с вспыльчивой, бурной, страстной, жестокой, чувственной
Танандой. Быть любовником Тананды было, конечно, волнительно, но со
временем Конан начал думать, что он предпочел бы кого-то более бурного для
перемены. Зная Тананду, он не исключал с ее стороны того, что она пошлет
кого-нибудь из своих слуг чтобы убить Диану, пока Конан занят чем-то
другим.
В центре площади палач раздувал свою маленькую угольную жаровню. Он
поднял инструмент, который светился ярко-вишневым светом в темноте. Он
приблизился к заключенному. Конану не было слышно сквозь ропот толпы, но
он знал, что палач спрашивает Аахмеса о подробностях заговора. Пленник
отрицательно качал головой.
Как будто какой-то голос звучал в голове Конана, требуя от его
немедленного возвращения домой. В гиборейских краях Конан слышал рассказы
жрецов и философов. Они спорили о существовании духов-хранителей и о