"Роберт эрвин Говард. Ястребы над Шемом" - читать интересную книгу автора

дома удовольствий, выходящего в знаменитый сад Абибаала. Уверенный в своих
ориентирах, он побежал по улице и вскоре оказался на широкой центральной
улице, пересекавшей внутренний город с севера на юг.
Для такого позднего часа там было оживленное движение. Мимо проходили
вооруженные гирканцы. На большой площади между двух дворцов Конан услышал
звяканье упряжи ретивых скакунов. Оглянувшись он увидел эскадрон кушитской
конницы. Наездники держали собой факелы. Наверное были причины для их
повышенной боевой готовности. Издалека, со стороны пригородных кварталов
были слышны удары там-тамов. Ветер доносил до него обрывки разгульных
песен и отдаленных криков.
Со своей легкомысленной походкой Конан прошел незамеченным среди
фигур в кольчугах. Затем он дернул за рукав какого-то гирканца и спросил
как пройти к дому Зерити. Тот с готовностью ответил. Конан, как и все в
Асгалуне знал, что Зерити, считавшая Акхирома своей собственностью, ни в
коей мере не считала себя его имуществом. Были наемные капитаны, так же
хорошо знавшие ее спальню, как и король Пелиштии.
Дом Зерити прилегал ко двору Восточного Дворца и находился в его
садах. Зерити во времена своего фавора могла пройти из своего дома во
дворец, не нарушая приказа короля об уединении женщин. Зерити, будучи
дочерью свободного военачальника, была любовницей Акхирома, а не его
рабыней.
Конан не ожидал трудностей при попытке попасть в ее дом. Она играла
важную роль в тайных интригах. В ее дом были вхожи политики и мужчины всех
рас и рангов. Всех развлекали танцовщицы и благоухание черного лотоса. В
эту ночь танцовщиц и гостей не было. Зуагирец со злодейской внешностью
открыл сводчатую дверь под горящим фонарем и без расспросов впустил
Конана. Он провел его по маленькому дворику, вверх по внешней лестнице, по
коридору в просторную комнату, огороженную арками с резным орнаментом,
между которыми висели кремовые бархатные шторы.
Мягко освещенная комната была пуста, но откуда-то доносились
болезненные крики женщины. Затем послышались раскаты мелодичного смеха,
также женского, неописуемо мстительного и злобного.
Конан резко повернул голову, чтобы поймать направление звука. Затем
он начал присматриваться к драпировке за арками, стараясь разглядеть
потайную дверь.
Зерити разогнулась и бросила на пол тяжелый кнут. Обнаженная фигура,
привязанная к дивану, была исполосована красными рубцами с головы до пят.
Это, однако, была лишь прелюдия к более ужасной пытке.
Ведьма взяла в своем кабинете кусочек угля, которым она нарисовала
сложную фигуру на полу, приговаривая таинственные заклинания
человеко-змеи, правившей Стигией до Катаклизма. Поставив в каждом из пяти
углов фигуры по маленькой золотой лампе, она подбросила в огонь по щепотке
пыльцы пурпурного лотоса, растущего на болотах южной Стигии. Комнату
заполнил странный, до тошноты сладкий запах. Затем она стала говорить
заклинания на древнем языке, умершем более трех тысяч лет назад еще до
появления в исчезнувшей империи Ахерон пурпурного Питона.
Постепенно появилось что-то похожее на темное облако. Руфия,
полуживая от боли и страха, приняла его за столб пыли. Над бесформенной
массой появилась пара светящихся точек, похожих на глаза. Руфия
почувствовала пронизывающий холод, будто эта масса вытягивала из нее все