"Глен Кук. Возвращение 'Дракона-мстителя'" - читать интересную книгу автора

Колгрейв был убежден в своем бессмертии. И вот сейчас он распластался на
палубе высокой носовой надстройки, словно дохлая камбала, в лохмотьях столь же
черных, как утраченная надежда. Рядом лежит матрос. Из его груди торчит
бело-синяя стрела, голова и плечи опираются о борт, а источающие ненависть
глаза уставились сквозь пробоину в противоположном борту. Лицо его омрачено
тенью безумия.

Это я.

Себя узнаю с трудом. Тело мертвеца кажется мне более чужим, чем любой из
тех, с кем я плавал на "Драконе-мстителе". Я помню его улыбчивым, молодым,
жизнерадостным парнем, героем эль-мурид-ских войн. С таким можно было
разрешить единственной дочери пойти на свидание. А человек на палубе кроме
телесных ран имел и раны, проникающие до глубины души. Шрамы от них никому не
дано увидеть. И выглядел он так, точно претерпел века страданий.

Он пережил больше, чем получил за свои тридцать четыре года. Он был тверд,
ожесточен, мелочен, злобен. Я мог это видеть, знать и признавать, поскольку
рассматривал его сверху, каким-то образом наблюдая за ним со стороны
разлохмаченных снастей.

Он был таким, как все - некогда живые, а ныне страшным грузом плывущие на
корабле мертвецов. Когда-то все его товарищи тоже были полны ненависти, люди с
искалеченными душами. И друг друга они ненавидели больше, чем кого-либо.
Впрочем, себя они ненавидели еще сильнее...

Многоногий паук скользнул по моему правому плечу, затем пополз по горлу и
спустился по левой руке. Он последнее живое существо на борту
"Дракона-мстителя". У каравеллы не хватило сил заполучить еще одну жертву.

Наконец паук добрался до пальцев, все еще цепко державших мощный лук.
Тетива давно лопнула и сгнила, съеденная плесенью.

Что это?! Я чувствую, как паук шастает по моему телу! Его лапки вызвали
щекотку на моей коже. Паук забрался в трещину между досками и уставился оттуда
холодными и голодными глазами.

А мои глаза заслезились. Я сморгнул.

Колгрейв вздрогнул. Худая рука поднялась. Бледные пальцы скользнули по
шлему. Затем рука упала, слабо царапая ногтями по слизи, покрывающей палубу.

Я попытался шевельнуться, но тело не подчинялось мне. Какая же мощь духа у
Колгрейва! Он вел нас годами, подчиняя тех, которые не подчинялись никому, он
командовал нами даже тогда, когда бессильной оказывалась воля Небес или Ада.

Над нами закружила тень с шафрановыми глазами. Птица снова испуганно
вскрикнула.