"Робин Кук. Кома " - читать интересную книгу автора

года, чтобы никогда не проснуться.
Доктор Биллинг и помыслить не мог, что эта здоровая молодая женщина
будет его первым осложнением. Он был уверен, что полностью владеет
ситуацией. Его контрольный лист был почти заполнен. Он отрегулировал
дыхательную смесь, состоящую из галотана, закиси азота и кислорода, которая
поступала Нэнси через маску. Затем он ввел через капельницу два кубика 0.2%
раствора хлорида сукцинилхолина для того, чтобы вызвать паралич скелетных
мышц. Это облегчало введение трубки в трахею больной. И позволяло доктору
Мейджору выполнить бимануальное гинекологическое исследование пациентки,
необходимое для выявления патологии яичников.
Эффект сукцинилхолина был почти мгновенным. Сначала возникли короткие
подергивания мышц лица, а затем и живота. По мере того, как поток крови
разносил лекарство по телу, нервные окончания в мышцах деполяризовались, и
наступало общее расслабление скелетной мускулатуры.
Язык Нэнси тоже был парализован и запал в глотку, закрывая ей
дыхательные пути. Но это не имело значения. Ведь межреберные мышцы и
диафрагма были также парализованы, что делало невозможной любую попытку
вздохнуть. Хотя сукцинилхолин отличался от яда кураре из джунглей Амазонки
по химическому строению, но эффектом он обладал таким же, и Нэнси должна
была бы умереть через пять минут. Но все это было предусмотрено. Доктор
Биллинг полностью контролировал ситуацию. Эффект был ожидаемым и
желательным. Внешне спокойный, но внутренне напряженный как струна, доктор
Биллинг снял с Нэнси дыхательную маску и взял в руки ларингоскоп, приступая
к двадцать второму этапу своего контрольного листа. Кончиком клинка
ларингоскопа он продвинул язык вперед и ввел ларингоскоп за надгортанник,
чтобы увидеть вход в трахею. Открылись голосовые связки, парализованные,
как и остальные скелетные мышцы.
Доктор Биллинг быстро спрыснул вход в трахею местным анестетиком и
ввел эндотрахеальную трубку. Ларингоскоп издал характерный металлический
щелчок, когда доктор убрал клинок в рукоятку. С помощью маленького шприца
он надул манжетку на эндотрахеальной трубке и зафиксировал ее. Когда он
нажал на вентиляционный мешок, грудная клетка Нэнси симметрично поднялась,
оба легких работали одинаково. Доктор прослушал Нэнси стетоскопом и остался
доволен. Интубация прошла так гладко, как он и ожидал. Теперь он полностью
контролировал дыхание пациентки. Он подрегулировал измеритель потоков газов
и установил желаемую пропорцию галотана, закиси и кислорода.
Эндотрахеальная трубка была закреплена несколькими кусочками лейкопластыря.
Сердце доктора Биллинга стало колотиться медленнее. Он всегда старался не
показать того, что при процедуре интубации испытывал сильное напряжение.
Ведь с парализованным пациентом можно действовать только очень быстро и
очень правильно.
Кивком доктор Биллинг показал Глории Д'Матео, что она может начинать
подготавливать операционное поле. А сам доктор переменил позу на более
свободную и удобную. Сейчас его работа сводилась к наблюдению за основными
жизненными параметрами больной: частотой и ритмом сердечных сокращений,
давлением и температурой. И все время, пока больная будет оставаться
парализованной, он должен будет ритмично сжимать вентиляционный мешок -
"дышать" за нее. Действие сукцинилхолина начнет проходить через несколько
минут, и тогда анестезиолог сможет отдохнуть. Давление у Нэнси
стабилизировалось на уровне 105/70. Частый пульс, характерный для