"Джеймс Фенимор Купер. Хижина на холме" - читать интересную книгу автора

же образом устраивать на место новых, всегда нуждающихся в нем, поселенцев.
Ник также не остался без награды и казался очень довольным сделкой, про
которую выразился так: "Я продал бобров, которые все уже ушли".
После всех этих предварительных действий капитан Вилугби подал прошение
о пожаловании, которое и было скоро удовлетворено. Акт был составлен
губернатором, массивная печать была приложена к огромному листу бумаги, все
было подписано, и новое поместье Вилугби стало фигурировать уже на всех
картах колонии. Во вновь отведенном участке было, по обыкновению, не шесть
тысяч двести сорок шесть, как утверждали документы, а семь тысяч девяносто
акров богатейшей земли.
Весной Вилугби оставил жену и детей у своих друзей в Альбани, а сам
отправился в повое имение, взяв с собой восемь дровосеков, плотника,
каменщика и мельника.
Ник сопровождал их в качестве охотника, лица необходимого и с
обязанностью очень важной, так как партии предстояло долгое путешествие по
девственным дебрям и безлюдной пустыне.
С капитаном пошел также и сержант Джойс, служивший прежде вместе с ним
в крепости.
Наши путешественники большую часть дороги прошли по воде. Достигнув
истоков Канедераги, которую они приняли за Отсего, капитан и его спутники
нарубили деревьев, выдолбили челны, и быки, следовавшие вдоль берега, на
веревках буксировали их до реки Сусквеганны, по которой пионеры спустились
до Унадила, затем спустились снова по этой реке и наконец добрались до
небольшого притока, пересекавшего землю капитана.
Был уже конец апреля. В лесу лежал еще снег, но почки начали уже
набухать.
Первой заботой переселенцев было построить хижины. Посредине пруда,
который, как уже сказано, разливался на четыреста акров, возвышался
скалистый остров протяженностью в пять или шесть акров; несколько славных
елей, пощаженных бобрами, скрашивали неприветливый вид его; по берету же
самого пруда остались только подгрызенные зверем и повалившиеся в воду
деревья, где они и продолжали медленно гнить. Это обстоятельство указывало
на то, что пруд давно уже был окружен бобровыми плотинами и что эти
драгоценные животные обитали здесь несколько столетий подряд. Вилугби
распорядился все припасы переправить на островок и решил построить хижину на
нем, вопреки советам дровосеков, которые предпочитали поселиться на берегу.
Но капитан, обсудив дело с сержантом, остался при своем мнении, считая
остров более безопасным от индейцев и от диких животных; впрочем, решено
было поставить и другую хижину на берегу, для тех, кому не нравилось житье
на острове.
После этих первых забот капитан планировал осушить пруд, засеять по дну
его хлеб и устроить ферму. Это оказалось нетрудным делом. В одном месте
скалы сужались и оставляли между собой узкий проход, до которого еле заметно
было течение воды, здесь-то бобры и построили свои крепкие плотины; за ними
лежал довольно глубокий ров, куда вода падала каскадами. Мельник советовал
сохранить эту плотину для мельницы, но его не послушали. Утром приступили к
работе, а к вечеру на месте озера была одна мелкая грязь, покрытая обломками
разрушенных бобровых жилищ. Зрелище было печальное, и капитан начал даже
раскаиваться в своем решении; у всех был унылый вид, и сержант Джойс
утверждал, что остров и в половину не представляет теперь таких военных