"Томас Костейн. Высокие башни " - читать интересную книгу автора

молились за него, многие женщины плакали - с ним отправлялись юноши
поместья.
Филипп вскарабкался на высокое дерево - оттуда ему все было хорошо
видно. Он не сводил взгляда с великого лидера и почти не замечал остальных
людей. Позже он пожалел об этом, потому что один из братьев не вернулся
домой. Господину Луи в то время недавно исполнилось восемнадцать лет. Филипп
подумал, что он погиб как настоящий воин, участвуя в нападении на английский
форт, и не обращал внимания на пули до тех пор, пока одна из них не впилась
ему в шею.
"Храбрец Луи, - подумал Филипп, - как его любил Д'Ибервилль!". Мальчик
начал размышлять о том, что ему хотелось бы умереть подобной смертью. Было
бы чудесно смотреть вниз с небес и слышать, как люди обсуждают тебя, и
говорят о твоей храбрости!
- Мне хотелось бы принадлежать к семейству ле Мойн! - произнес мальчик
вслух.
Он сразу замолчал, потому что понимал, что об этом лучше даже не
думать. Семейство ле Мойн было очень богато, влиятельно и обладало большой
властью. Их влияние не было результатом наследования аристократического
происхождения. Старый Господин Шарль, глава семейства, умерший с честью
более десяти лет назад, был сыном трактирщика из Дьепа, и семейство
прославилось благодаря десяти сыновьям.
Казалось, чудо помогло - они унаследовали от отца лишь лучшие его
качества - смелость, хладнокровие, высокие идеалы и способность думать о
будущем. Филипп как-то слышал, что их называют потрясающими. Он не понимал,
что значит это слово, но ему казалось, что оно точно подходило сыновьям ле
Мойна.
Он прижался к стволу дерева и продолжал думать. "Если бы я был их
родственником, они меня стыдились бы". Он прекрасно знал все свои грехи,
потому что ему вдалбливали их в голову с утра до вечера. Мальчик вздохнул и
произнес:
- Я сделан из другого теста, не стоит больше об этом думать.
Мальчик вдруг понял, как он испуган! И неудивительно, он оказался в
полном одиночестве, вдалеке от людей, а в лесу царила напряженная тишина.
Мальчик попытался уловить звук крыльев испуганных птиц и треск сучьев под
ногами дикарей. Ему казалось, что в любой момент вокруг него соберутся
размалеванные лица индейцев. Филипп подскочил, когда над ним зачирикала
птица. Ему показалось, что прозвучали первые ноты воинственного крика
ирокезов.
Потом он попытался взять себя в руки. "Конечно, я не ле Мойн, но я
должен брать с них пример". Он неспешно продолжил путь и даже попытался
просвистеть какую-то мелодию. У него полегчало на душе, когда он наконец
увидел просвет и понял, что приблизился к общественному выгону Лонгея. Ему
теперь не была страшна никакая опасность.
Взору мальчика предстал великолепный замок. Его башни, казалось,
растворялись в вышине. Над стеной возвышались тесно прилегавшие друг к другу
крыши. В нишах церкви стояли статуи. Солнце посылало солнечные зайчики на
вершину одной из башен, и Филипп понял, что они отражались от мушкетов
караульных, которые там располагались. Для него эти отблески стали символом
безопасности.
Повар и булочник замка были заняты у летней печки. Внутри замка,