"Кресли Коул. Если пожелаешь ("Братья МакКаррик" #2)" - читать интересную книгу автора

или кусала пчела, - девочка немедленно бежала к Хью.
Летом, в тот год, когда ей исполнилось пятнадцать, братья Маккаррик
вернулись в свой дом на озере, но Хью теперь почти все время хмуро косился
на Джейн, словно не мог решить, как вести себя с ней. В шестнадцать Джейн
начала превращаться в женщину, и Хью стал откровенно ее избегать. Он
согласился работать на ее отца и почти все время проводил с Эдвардом в
Роуз-Криге, обсуждая дела.
Джейн горько плакала, скучая по своему суровому великану-шотландцу.
Двоюродные сестры твердили, что ей следует почаще смотреть по сторонам, что
такая красавица может выбрать себе любого мужчину. Они умоляли ее не
убиваться по этому "грубому мужлану Маккаррику", но, поняв, что уговоры
бесполезны, предложили прибегнуть к хитрости. "Мужчины склоняют головы перед
"восьмеркой Уэйленд", - уверяли они. - А если Маккаррик не захочет
склониться, мы заставим его пасть на колени".
"У нас все получится, Джейни, - пообещала Клодия. - К будущему лету у
тебя появятся платья с глубоким вырезом. - Она с дьявольской усмешкой
подмигнула Джейн. - Нежные как шелк руки и немного бесстыдства, вот что тебе
нужно. Твой горец не успеет опомниться, как будет сражен".
Но к отчаянию Джейн, на следующий год Хью не приехал. Потом ей
улыбнулась удача, и шотландец привез срочное послание для отца. Джейн так и
не поняла, к чему такая срочность, если речь идет о торговле антиквариатом.
Прежде чем Хью успел вскочить на лошадь и снова исчезнуть, Джейн
появилась перед ним во всем своем великолепии, и горец от изумления разинул
рот. Он даже не сразу ее узнал. Хью собирался остаться лишь на одну ночь, но
задержался на две, а потом и на три. Казалось, он не может оторваться от
своей малышки.
Старшие кузины весь год обучали Джейн искусству обольщения, и теперь
она дразнила и мучила Хью, устраивая ему самые изощренные пытки. Она
припомнила ему все долгие месяцы, проведенные в разлуке.
Джейн быстро усвоила, что несколько слов, произнесенных тихим шепотом
на ухо, способны творить чудеса: веки Хью мгновенно тяжелели, взгляд
затуманивался, губы приоткрывались. А стоило ей запустить пальцы ему в
волосы и обнять за шею, у горца прерывалось дыхание и садился голос. Джейн
уговаривала Хью как можно чаще ходить на озеро купаться, особенно после того
первого раза, когда он ошеломленно застыл, стоя в наполовину расстегнутой
рубашке и молча следя за тем, как она снимает юбку и блузку, оставаясь в
одних чулках с подвязками и в сорочке. Поплавав вволю, Джейн, никогда не
отличавшаяся застенчивостью, вышла из воды, отлично сознавая, что намокшая
сорочка больше подчеркивает, чем скрывает. Хью поспешно отвернулся, но Джейн
успела заметить, как он окинул ее тело жадным взглядом.
- Хью, сорочка сильно просвечивает? - Шотландец снова повернулся и
медленно кивнул. Его карие глаза потемнели и казались черными. - Ну и что,
дорогой, - беззаботно улыбнулась Джейн. - Ведь это всего лишь ты. - Она
заметила, что в тот день Хью очень долго не вылезал из воды.
В свой последний вечер они лежали рядом на лужайке. Джейн перевернулась
на живот, а потом уселась верхом на Хью и принялась его щекотать. Обычно Хью
терпеть этого не мог. Он уворачивался и долго дулся, бросая на Джейн хмурые
взгляды, а голос его становился глухим и сиплым.
Но на этот раз, вместо того чтобы стряхнуть с себя Джейн, он протянул
руку и развязал ленту, стягивавшую ее волосы. Рыжие локоны рассыпались по