"Кэтрин Коултер. Мишень " - читать интересную книгу автора

Выражение лица стало серьезным, даже суровым; всякий намек на веселость
мгновенно исчез. Послышался пронзительный звон, который сразу же оборвался,
как только худая фигура в судейской мантии остановилась на пороге комнаты.
И все окутала мертвая тишина.
Неожиданно и стены, и обстановка начали бешено кружиться; лица
расплылись; тьма с каждой секундой сгущалась все сильнее. С шумом
распахнулись гигантские входные двери, и в помещение ворвались трое,
вооруженные автоматами, похожими на русские "АК-47".
Комната тотчас превратилась в ад: истерические крики умирающих,
залитые кровью стены и пол. Лицо мужчины в мантии исказилось гримасой ужаса
и бешенства.
Внезапно он перепрыгнул через барьер, отделявший его от остальных, так
молниеносно, что полы мантии взвились в воздух. Поворот, удар ногой, чей-то
громкий вопль...
Но он снова очутился за спиной этого человека, так мастерски
владевшего приемами восточных единоборств, слышал его дыхание, чувствовал
едва сдерживаемую ярость, безумное напряжение и злобную решимость и в
который раз поразился своей способности так сопереживать происходящему.
Мужчина вдруг развернулся, оказавшись лицом к нему. Он смотрел на
собственное отражение, не в силах отвести взгляда от глаз человека, только
что совершившего убийство и вновь готового убивать. Ощущал, как лопаются
пузырьки пены в уголках рта, как напряжены пружины мышц, сознавал, что
выбрасывает руку, пытаясь схватить своего двойника за горло.
И дернулся, цепляясь за простыню, обвившуюся вокруг тела, словно
свивальник мумии. На губах умирал задушенный крик. Мокрые от пота волосы
липли к шее. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот взорвется.
Опять этот проклятый сон. Так больше невозможно.
Он просто не вынесет.


***

Час спустя он выскользнул из дома, не забыв запереть за собой дверь. И
уже почти добрался до машины, когда из кустов выскочил очередной репортер,
ослепив его фотовспышкой. Это было последней каплей.
Он схватил беднягу за грудки и принялся трясти.
- На сей раз ты зашел слишком далеко, гнусный ублюдок! - выплюнул он
и, вырвав камеру, вытащил пленку и только потом отшвырнул наглеца. И снова
шагнул к машине, небрежно бросив камеру все еще барахтавшемуся на земле
фотографу.
- Вы не смеете!
- Еще как смею! Немедленно убирайся с моей земли!
Репортер с трудом поднялся, прижимая к груди камеру.
- Я подам иск! Публика имеет право знать!
У него чесались руки измочалить мерзавца до полусмерти. Приходилось,
разумеется, сдерживаться, хотя его прямо-таки трясло от желания наброситься
на жалкого папарацци. Тараканы! Чертовы тараканы, так и лезут в каждую
щель!
Именно в эту минуту он осознал, что должен уехать.
Иначе все это будет продолжаться, пока у него крыша не поедет. И тогда