"Заклятие ворона" - читать интересную книгу автора (Кинг Сьюзен)

Сьюзен Кинг Заклятие ворона

ГЛАВА 1

Шотландия, Северное нагорье.

Август 1563 года

– А-а-а-у-ух! Ушел, змееныш! – Брызги разлетелись в разные стороны, босые ступни заскользили по усеянному камнями речному дну, и все же Элспет удержалась на ногах. Вглядываясь в струящийся прозрачный поток, она ругалась сквозь зубы, но даже проклятия на певучем гэльском наречии звучали как псалом.

С берега до нее донесся взрыв мужского хохота, но Элспет, не моргнув глазом, лишь сильнее сомкнула пальцы вокруг копья для ловли форели. Серебристая рыбина искрой промелькнула у самых ее ног, вслед за ней мгновенно ударила острога. Промах. Очередная тирада сорвалась с губ Элспет. Ледяная вода обжигала ей колени, полоскала край повязанной вокруг стройных бедер шотландской накидки, другой край которой был перекинут через плечо.

– Рыбка не станет ждать! Метче целься, сестричка!

– Эй, Элспет, используй свой дар! Найди другую рыбку! Помнишь, как ты нашла нам стадо Макдональдов и мы его увели, а?

Элспет угрожающе насупилась. Четверо двоюродных братьев следили за ней с берега, и трое из них хохотали во все горло, потешаясь над ее усилиями. Насыщенные сине-зеленые цвета их накидок под слепящим солнцем казались еще ярче, соперничая с оттенками самой природы – изумрудной зеленью холмов и голубоватой дымкой отдаленных вересковых пустошей. Прохладный ветерок подхватил смех и унес его в невидимые за крутым берегом болота.

– Ну, вы там, потише! Умолкни, Эван Фрейзер! – крикнула Элспет в ответ на реплику своего рыжеволосого брата. – Орете, как черти, всю рыбу распугаете! Вот вам и Фрейзеры! Хвастаемся своим умением бить форель острогой, а как до дела дойдет, так все мимо. Выходит, ничего мы не умеем!

– Ха! Мы-то умеем! Речь о мужчинах Фрейзерах, само собой! Ну-ка, взгляни сюда! – Эван ткнул пальцем в сторону внушительной, поблескивающей на солнце груды рыбин. Лица всех четверых братьев светились самодовольством.

Теперь уже над рекой зазвенел смех Элспет.

– Вы? Мужчины? Да вы глупые мальчишки, вот вы кто!

– Вот, значит, как? – Магнус тряхнул копной пшеничных волос. – Это тебе бы, глупышка, сидеть дома да готовить нам ужин, а не играть в мужские игры!

– Ха-ха-ха! Неужели тебе так нравятся мои подгорелые пироги? – парировала она.

На это молодым людям ответить было нечего – из Элспет никогда не получится хотя бы сносной кухарки.

– Ну и женушка же достанется Рори Макдональду, – сквозь смех заявил братьям Эван.

– Не смей даже имени этого произносить! – ощетинилась Элспет.

Эван вспыхнул, улыбка моментально исчезла с его лица, и он неловко пожал плечами, словно извиняясь перед сестрой.

– Тоже мне еще, называются мужчинами, а ведут себя как мальчишки, – отвернувшись, буркнула Элспет. – Ну, все! Тихо!

Она вновь наклонилась и прищурилась, высматривая добычу в чистейшей, как слеза, быстрой и мелкой горной реке.

– Ага-а, вот ты где! – воскликнула Элспет, заметив крупную форель. – Флора Маккилли будет довольна, мы вернемся не с пустыми руками.

Накануне вечером Флора, экономка замка Гленран, решительно встав из-за стола, выпрямилась во все свои добрые шесть футов росту, подбоченилась, опустив кулаки на мощные бедра, и с жаром заявила, что вечная говядина сведет ее в могилу.

– Чтоб завтра же к столу была рыба, – не терпящим возражений тоном добавила она. – Причем не соленая и не вяленая вроде той, которую Фрейзеры продают в Инвернессе, а свежая форель!

Магнус, самый старший из братьев, оставшихся жить в замке Гленран, возглавил этот поход за форелью. Рыбачить Фрейзеры любили, а вот к блюдам из рыбы, даже приготовленным Флорой, ни у одного из них душа не лежала.

Стремительная и юркая, словно тень, форель блеснула у ног неподвижно застывшей Элспет. Девушка напряглась, готовая к броску. Миг – и руки ее исчезли под водой, пальцы сомкнулись вокруг скользкого тела рыбины. Секунду спустя Элспет уже вскинула руки над головой:

– Эй, ребята! – Она швырнула форель на берег. – А как вам такой улов?

Поймав рыбину, Эван добавил ее к общему улову. Все четверо братьев повернулись к Элспет и изобразили церемонный поклон. Девушка расхохоталась. Зрелище и впрямь того стоило: четверо юных горцев, босоногие и бронзовотелые, с рассыпанными по плечам волосами всех оттенков золота и обветренными лицами, они раскланивались учтиво… даже изысканно, точно на приеме у королевы Марии в Эдинбургском дворце.

Сияя улыбкой, Элспет смахнула со лба выбившийся из мокрой косы золотистый завиток и зашлепала к берегу.

Кеннет спрыгнул в ручей и двинулся навстречу Элспет. Длинные ноги без малейших усилий разгребали струи горного потока, на широких плечах поблескивала водяная пыль.

– Отличная работа, сестренка! – Кеннет с ухмылкой хлопнул Элспет по спине. – Ты нам ни в чем не уступаешь… Да и не уступала никогда! – добавил он.

– Знаю. – Элспет пошатнулась – брат слегка перестарался с дружеской похвалой. – Но все равно спасибо.

– Мы тобой гордимся, – продолжал Кеннет. – Ты, конечно, дикарка… но зато девушка умелая, ловкая. И будешь прекрасной женой Рори Макдональду… – он вскинул руку, останавливая протест сестры, – …если только согласишься.

– И как только у тебя язык повернулся! – возмутилась Элспет. – Я уже дала ответ Хью. Ответ окончательный и бесповоротный – «нет»! Но он же упрям, как… как и вы все. Хоть бы один прислушался!

– Мы тебя понимаем, малышка. И Хью, наш мудрый вождь, тоже понимает, почему ты отказываешься. Однако как вождь клана он понимает и другое – этот союз принесет немало пользы.

– Пользы?! Кому? Фрейзерам? Макдональдам? Кому угодно, только не мне! – Элспет уставилась на брата, точно увидела его впервые. – Неужели и ты – ты, Кеннет! – был бы рад видеть меня женой Макдональда?

Кеннет отвел глаза:

– Слух прошел, сестричка… Эдинбург грозит огнем и мечом… если не прекратится вражда с Макдональдами. Да ты и сама знаешь. К нам едет посол королевского совета. Наверняка он потребует заключения мира с кланом Макдональдов. Так не лучше ли будет самим сделать первый шаг, без вмешательства властей?

– Фрейзеры скорее перестанут дышать, чем кончат враждовать с Макдональдами. Подумаешь, посол! – Элспет скорчила презрительную мину. – Да пусть этот законник только попробует заявиться со своим уставом в чужой монастырь! В горах Шотландии этот номер не проходит.

Кеннет сверкнул задорной улыбкой.

– Это точно. Но разве стали бы мы продолжать набеги, если бы один из нас делил кров и хлеб с Макдональдом? – В теплых карих глазах заплясали искорки.

Своей бесподобной улыбкой Кеннет мог развеять самое мрачное настроение младшей сестры, но сейчас ему это не удалось.

– В последнее время только и разговоров, что об этом браке, – буркнула, насупившись, Элспет. – Выходи замуж за Макдональда, выходи замуж за Макдональда… спаси клан от гнева короны… И слышать ничего не желаю! Я не выйду за Рори, так и знай. Пусть будет проклят тот день, когда он сделал предложение!

Взгляд Кеннета был серьезен и чуть печален. Вздохнув, брат повернулся и зашагал вниз по ручью, выискивая очередную форель.

Элспет тоже наклонила голову, вглядываясь в бурлящую вокруг ее ног водяную пену. Вечный как мир стремительный поток уносил гнев из ее души.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как вождь Макдональдов обратился к Хью Фрейзеру с предложением породниться кланами. Все это время Элспет неустанно и упрямо твердила свое «нет». Братья же, поначалу тоже встретившие мысль об этом союзе в штыки, с каждым днем все больше склонялись к тому, чтобы принять залог мира с соседями и заклятыми врагами. Что значит для всего клана Фрейзеров ее отказ? Этот вопрос вновь и вновь терзал Элспет.

Двоюродные братья – не только эти четверо, но и многие другие – были рядом с ней, сколько она себя помнила. С младенческих лет они вместе росли, играли, познавали мир. Ребята воспитывались в замке Гленран под неусыпным оком Лачланна Фрейзера, одного из немногих оставшихся в живых после чудовищной битвы, которая забрала почти всех мужчин клана. Лачланн был любимым учителем детей, великодушным, добрым лэрдом. После его смерти – это случилось год назад – место хозяина замка Гленран занял его сын Келлам, тот самый, что стоял сейчас с двумя братьями на берегу горного ручья.

Элспет была богата кузенами – шутка ли, восемь десятков двоюродных братьев! Она гордилась ими всеми, но этих четверых, да еще Хью, вождя Фрейзеров, любила как родных. Девушка нахмурилась, вспомнив своего единственного родного брата по матери, Роберта Гордона. Вот уж кому никогда не было до нее дела – разве что присутствие сестры могло принести выгоду лично ему. Уж кто-кто, а Роберт горой станет за брак Элспет с Макдональдом.

Что ж… Зато у нее есть Фрейзеры… Красивые, сильные – истинные горцы, настоящие воины.

Невероятное количество мальчиков, родившихся через несколько месяцев после легендарной битвы на берегу горного озера Лох-Лочи, в результате которой от могущественных кланов осталось лишь пятеро Фрейзеров и девять Макдональдов.

В тот год на свет появилась одна-единственная девочка. Лачланн Фрейзер сказал однажды, что рождение Элспет, с ее уникальным даром видеть то, что не дано видеть другим, было знаком особого божьего благоволения. И Элспет с гордостью принимала свою роль в чаяниях и надеждах клана.

Но вот мальчики выросли; мужские обязанности легли на их плечи. Будучи самыми близкими родственниками вождя и его личными телохранителями, братья теперь несут ответственность за весь клан. Элспет умом понимала, что ей следует подчиниться, но душа ее восставала при одной только мысли о браке с Макдональдом.

Элспет тяжело вздохнула. Она женщина, а значит, братья вправе решать ее судьбу. Могут силой выдать ее замуж, несмотря на то, что женщины горных кланов всегда пользовались большей свободой и большими правами, чем женщины низинной Шотландии. В крайнем случае, с молчаливого согласия совета клана, Рори украдет невесту – и дело с концом.

Но ей противен этот брак! Противен!

И вообще… Элспет упрямо стиснула губы. Она ни за что не бросит братьев и любимый Гленран.

– Я не выйду замуж за Рори Макдональда! – процедила сквозь зубы Элспет, вглядываясь в искрящуюся поверхность потока. – Не будет этого, пока с гор Шотландии текут ручьи!

Вода бурлила и пенилась вокруг ее ног. Элспет вздрогнула. Зарождаясь где-то в глубине тела, дрожь накатывала волнами… жаркими волнами. С детства привыкшая к ледяным рекам родной Шотландии, Элспет не боялась холода. И сейчас поняла, что шедшая изнутри дрожь не связана с обжигающе-холодной водой горного ручья.

Элспет застыла на месте. Еще неясная, но непреодолимая сила перехватывала дыхание, заставляла сильнее биться сердце. Мерцающий золотистый огонек придал глазам неестественную, немыслимую чистоту и яркость.

Словно подчиняясь велению чьей-то невидимой руки, Элспет медленно повернула голову; взгляд ее скользнул по берегу, по фигурам мгновенно притихших братьев… и выше, выше, к вершине ближнего холма, увенчанной белоснежно-стройными березками. Словно зачарованные, трое ребят оглянулись, вскинули головы к вершине.

Зловеще-черные, безмолвные и стремительные, над холмом взмыли два ворона. Элспет резко выдохнула: вороны испокон веков считались символами несчастья. Смерти.

Меж деревьев что-то мелькнуло.

Черный всадник на черной лошади, казалось, не ехал, а плыл по самому краю обрыва. Контуры запахнутой в черный плащ фигуры резко выделялись на фоне белых стволов; иссиня-черные волосы сверкали в лучах солнца.

Всадник натянул поводья, остановил коня и устремил взгляд вниз, туда, где посреди бурного потока воды стояла Элспет. Расстояние не помешало девушке ощутить на себе взгляд незнакомца – пронзительный, немигающий. Элспет вобрала в себя синеву чистых глаз – такая синь сродни лишь цвету шотландского неба! – и суровую красоту лица. Смуглый ангел… Он вдруг вскинул руку, словно приветствовал Элспет. Словно и возник здесь, в самом сердце высокогорной Шотландии лишь для того, чтобы оказать ей этот знак внимания. Элспет опустила веки. И вновь распахнула глаза.

Всадник исчез. Легонько покачивались ветви берез, изумрудная трава безмятежно шелестела на том месте, где только что высилась фигура черного всадника на черном коне. Золотые блики, вспыхивающие перед глазами Элспет, и трепет, охвативший тело, открыли ей истину.

Всадника на холме и не было.

Всадник ей явился.

Прислушиваясь к бешеному биению сердца, Элспет стиснула кулаки и расправила плечи. Ноги не держали ее, голова кружилась, золотой туман рассеивался медленно, словно бы нехотя. Братья недоуменно поглядывали то на нее, то на вершину холма, лица их были серьезны и торжественны.

С тех самых пор как открылся дар Элспет, семья приняла ее редкую способность. Клан гордился своей ясновидящей. Братья никогда не спрашивали ее о видениях, почтительно дожидаясь, когда Элспет расскажет сама. Она знала, что и сейчас вопросов не последует.

Элспет побрела по мелководью, время от времени прижимая ладони к глазам. Случалось, ее посещали ничего не значащие видения, точно крошечные звездочки подмигивали издалека намеком на тайны, которых никому никогда не раскрыть. Возможно, и этот незнакомец – всего лишь прорвавшаяся сквозь столетия тень человека будущего?

А может, черный всадник – один из добрых сказочных существ, что населяют родные горы Шотландии? По преданию, существа эти способны принимать облик красивейших из людей, а являются они лишь Тем, Кто Видит…

Вороны… Она забыла о воронах! Перед тем как появился всадник, над холмом парили эти зловещие птицы. Да и сам всадник, весь в черном, на вороном коне, казался предвестником смерти. Ее смерти?

Нет… Элспет невольно качнула головой. Видение не грозило гибелью ей. Так что же оно означало? Снова вздрогнув, девушка обхватила себя руками, растерла покрытые гусиной кожей плечи.

Как странно заныло в груди, когда ей явился черный всадник… Как неожиданно зашлось сердце от тоскливого и острого желания умчаться вместе с ним… куда? Смуглый ангел не вызвал ни страха, ни опасений, лишь почти непреодолимую тягу пройти с ним его неведомый путь.

Во всем виновата вода… думала Элспет, ступая по каменистому дну. Вглядываться в сверкающую поверхность ручья или озера – все равно что смотреть в чашу с дождевой водой, которую используют для предсказаний. Видения… видения появляются и исчезают сами собой. Элспет быстро-быстро заморгала, прогоняя золотистое марево, затем подняла глаза на братьев. Те негромко переговаривались, украдкой бросая на нее тревожные взгляды. Элспет отняла ладони от плеч, закинула полураспущенную косу за спину и двинулась к берегу.

Колени у нее подкашивались, пальцы чуть заметно дрожали, но она упрямо шагала вперед. Глядя на невозмутимое лицо девушки, можно было подумать, что ее волнует лишь добыча парочки-другой форелей на обед.


* * *


Там, где крутой склон холма неожиданно плавно сливался с каменистой вершиной, двое всадников натянули поводья и окинули взглядом открывшуюся сверху панораму. Прохладный и сырой ветер трепал края шотландской накидки одного из мужчин и все порывался сбросить черный плащ с плеч другого.

Внизу простиралось длинное, причудливой формы озеро, поверхность которого мерцала полированной темной сталью, и в этом зеркале отражались поросшие лесом холмы и небо чистейшей лазури. Торжественно кивнув, горец оглянулся на спутника.

– Признайся, Дункан Макрей… Наверное, уже много лет ты не видел такой красоты. – Он усмехнулся, сделав широкий жест затянутой в кожу рукой. Под темным шерстяным беретом с приколотой веточкой тиса золотом поблескивали на солнце пшеничные пряди волос. Могучий горец сделал глубокий вдох, точно не воздух вбирал он в легкие, а славу и гордость родной Шотландии.

Дункан Макрей устремил взгляд на запад, туда, где узкий край озера сливался с холмами. Неровная линия берега утопала в сине-зеленом вересковом тумане. Безмолвный и немного печальный, Макрей долго любовался величественным ландшафтом. Длинные, сильные пальцы в кожаных перчатках невольно стиснули поводья. Черный жеребец под его седлом звонко ударил копытом.

– Верно, Эласдар, – раздался наконец негромкий голос Дункана. – Шестнадцать лет. – Ветер снова хлестнул его по лицу, взметнул крылья черного плаща с широких плеч, открыв городского покроя камзол и клетчатые брюки, заправленные в высокие, глянцевой черной кожи сапоги.

– Взыграла шотландская кровь, а, Дункан Макрей из Далси? – поддел его Эласдар. – Ты ведь теперь лэрд замка Далси!

– Эласдар Фрейзер, – Дункан перешел на гэльский, – ты брат мой, потому что воспитан в нашей семье и женат на моей сестре… Можешь называть меня хозяином замка Далси, если тебе это по душе, но не забывай, что я не был в отчем доме с семнадцати лет. – Он помрачнел. – Ну а что касается моей шотландской крови… – Дункан помолчал, смахнул упавшую на лоб темную прядь, – … думаю, ее не стоит тревожить.

– Вот еще, – возразил Эласдар. – Я рад, что королевский совет послал тебя к нам на север. Кто знает, когда еще ступила бы твоя нога на родную землю.

Дункан не ответил, и оба надолго замолчали.

Посланец короны смотрел на знакомые холмы, и сердце его щемило от боли. Где-то там, на западе горной Шотландии, далеко-далеко за этими голубыми пиками, высился гордый и прекрасный замок Далси, хозяином которого он стал после смерти старшего, последнего из братьев. В замке не знали, что Дункан вернулся в горы – он не сообщил семье о своем приезде. Да и сейчас не был уверен, когда это сделает… и сделает ли вообще. Пожалуй, лучше всего будет просто передать через Эласдара привет бабушке и сестрам.

А пока его путь лежал не так далеко, по западному берегу Лох-Несса, чьи воды мерцали прямо перед ним. Там, в долине великого шотландского озера, стоял замок Гленран, где хозяином был один из братьев Эласдара, Келлам. И где Дункан должен был встретиться с вождем клана, Хью Фрейзером.

Дункан Макрей, посланец королевы, прибыл в горную Шотландию с государственной миссией и важным документом, адресованным вождю клана Фрейзеров.

День… самое большее – два, полагал Дункан, уйдет на то, чтобы заручиться согласием вождя и собрать необходимые подписи. Вот и отлично. Макрей не хотел здесь задерживаться. Если визит затянется, вряд ли он найдет в себе силы вернуться к размеренной, обеспеченной городской жизни. Столько лет Дункан налаживал эту жизнь; он и не помышлял возвращаться в горы, убедив самого себя, что так будет лучше для всех.

Ветер, взъерошив его волосы, принес ароматы леса, вереска и воды. От озер, больших и маленьких, от бесчисленных речек и ручейков, да и от самого воздуха, казалось, исходил этот до боли родной аромат… точно такой же, какой Дункан вдыхал в Далси.

В Далси, где осталась его семья.

– Как там моя сестричка Майри, старина? – глухо бросил он Эласдару.

– Старина? Я теперь, конечно, человек женатый, еще и отец впридачу, но старше-то от этого не стал. Мы с тобой ровесники, старина, – пробормотал Эласдар. – Слыхал я, в Англии не принято жениться до тридцати. Верно говорят или нет?

– Откуда мне знать нравы англичан? Мы жили на самой границе, только я ни разу ее не пересек.

– Ха! Лучше скажи – ни разу не пересек средь бела дня. Да и легально – тоже ни разу.

Дункан спрятал ухмылку:

– Мои двоюродные братья из семьи Керр – законопослушные подданные ее величества королевы Марии Стюарт.

Эласдар в голос расхохотался.

– Ну да, ну да. Кровь Макреев гуляет и в жилах Керров. Таких разбойников, как твои братцы, еще поискать. Вдоль всей границы между Англией и Шотландией только и разговоров, что об их набегах.

– Всякое случается, – не стал отрицать Дункан. – Бывает, парочка-другая овец и забредет в чужие владения. Должен же кто-то переправить скот обратно.

– Само собой, парень, это ваша святая обязанность. Ну а что копья и мечи в руках – так это же чтоб защищаться от овец, верно я говорю?

– Именно так, – невозмутимо подтвердил Дункан. – Мало ли что может случиться… Ночью-то и овцы в диких зверей превращаются. – Он помолчал. – Ты мне начал рассказывать о Майри и троих ваших ребятишках. А крошка Кирсти, моя маленькая сестренка? Как она?

– Крошка Кирсти? – улыбнулся Эласдар. – Отлично, как и Майри. Первенца мы с Майри назвали Дугласом, в честь вашего отца. Мастью он пошел в Макреев, такой же чернявый, ну а широкой костью – в мою родню, Фрейзеров. – Эласдар искоса взглянул на собеседника. – Майри с малышами отправилась на север, навестить твою бабушку и Кирсти. Скоро и я за ними следом. Ты не поедешь?

– У меня много дел в Эдинбурге. Вот подпишу документ – и сразу обратно.

Эласдар шумно вздохнул:

– Им бы хотелось с тобой повидаться.

Дункан качнул головой:

– Моя жизнь теперь связана с городом. Думаю передать права на Далси сестрам.

– Вот как… – буркнул Эласдар. – Ты, конечно, пустил там корни… столько лет на границе, университет Сент-Эндрю, служба в эдинбургских судах… Только вот что я тебе скажу, парень, себя-то не одурачишь. Горячую кровь Макреев не остудить никакой столичной жизнью. – Он приподнял кустистую бровь. – И нечего стыдиться, что ты Макрей! Давно пора вспомнить о своих корнях.

Дункан покачал головой:

– Необузданный шотландец Макрей давно умер, и я не скорблю о его смерти, Эласдар. – И впрямь, подумалось Дункану, от того огня, что испепелял его душу, остались лишь тлеющие угли… Он был рад этому. В свое время жестокое пламя едва его не уничтожило.

– Ха! – воскликнул Эласдар. – В горах Шотландии ходят легенды о силе и отчаянной храбрости Макреев, об их необузданном нраве, перед которым отступали даже Фрейзеры. Вот что остается с человеком на всю жизнь, где бы он эту самую жизнь ни устроил. А ты, Дункан Макрей, был самым отчаянным изо всех Макреев!

Кончики губ Дункана дрогнули в безрадостной улыбке.

– Да уж, Эласдар… Когда-то и я считал себя самым отважным… Сумасбродства и бешеного напора мне было не занимать… Когда-то… Очень давно.

Эласдар долго вглядывался в помрачневшее лицо Макрея.

– Пора бы уж и забыть, парень, – негромко проговорил он. – Тебе едва шестнадцать стукнуло, когда они погибли. Неужто до конца дней своих ты собираешься нести вину за их смерть?

– Кому нести, как не мне, – отрезал Дункан.

Он умолк, сцепив зубы и устремив немигающий взгляд на дальние горы в дымке облаков. Горечь воспоминаний никогда не покидала его сердца, но сейчас не время бередить старые раны. Своенравный, отчаянный юнец, с которым не было сладу, остался в далеком прошлом. В Шотландию приехал хладнокровный, уравновешенный человек, прошедший суровую школу.

И не просто образованный человек, а удачливый юрист, заслуживший уважение Тайного совета королевы Марии Стюарт. Вот эти-то заслуги, по иронии судьбы, и привели его в Шотландию. Члены совета именно его, Дункана Макрея, выбрали посланником короны к клану Фрейзеров.

Дункан скосил глаза на Эласдара. Надо же… Кто бы говорил о «горячей крови» Макреев… Своей бесконечной враждой с Макдональдами клан Фрейзеров привлек к себе внимание Эдинбурга! А на долю одного из Макреев выпала задача примирить врагов.

– Вот что, Эласдар, – сказал он, – хватит-ка разговоров о наших бешеных нравах, если только не хочешь обсудить свою родню, Фрейзеров. – Подхватив поводья, Дункан пришпорил лошадь.

Эласдар, расхохотавшись, двинулся следом:

– Ага, уж этих-то в смирении никак не обвинишь. Даже Элспет – и та не пропустила ни одного набега на земли Макдональдов. Придется тебе попотеть, если хочешь добиться мира!

– Элспет Фрейзер? – нахмурился Дункан, перебирая в памяти имена. Кто это? Безутешная вдова, поклявшаяся отомстить Макдональдам за гибель мужа в той страшной битве? – Что значит «не пропустила ни одного набега»? Хочешь сказать, она посылает сыновей на схватки с Макдональдами?

– Еще чего! Такую, пожалуй, удержишь… Дерется наравне со всеми и оружием владеет дай бог каждому парню!

Дункан недоверчиво вскинул брови.

– Женщина-воин? Шотландская Афина? – Он рассмеялся. – Ну-у, дружище, представляю себе эту вашу воинственную матрону. Небось тебе под стать фигурой и физиономией, а? Ей ничего и не остается, как только махать палашом!

– Ни слова больше! – Плечи Эласдара сотрясались от хохота. – Ни слова! – Расправив могучие плечи, он пустил коня вскачь. – Вперед, законник, коли не трусишь! Каких-нибудь два лье – и мы в замке Гленран!