"Клайв Касслер. Поднять "Титаник"! (Дирк Питт)" - читать интересную книгу автора

невнятный разговор в соседней каюте.
Ледяной ужас сковал его. Кто-нибудь другой на его месте повернулся бы на
другой бок и уснул; он же осознал опасность только потому, что, как у
всякого, кто медленно и неотвратимо сходит с ума, у него были предельно
обострены все пять чувств, включая чувство опасности. Проведя три дня
взаперти в собственной каюте, без пищи и воды, пытаясь освободиться от
ужаса последних пяти месяцев, он лишь усугубил прогрессирующее безумие.
Он открыл дверь каюты и на слабых ногах двинулся в сторону большого трапа.
Пассажиры, направлявшиеся из холла по своим каютам, весело болтали. Он
взглянул на красивые бронзовые часы в переходе: на поддерживаемом двумя
бронзовыми фигурами циферблате стрелки показывали 11:51.
Возле трапа, рядом с шикарным светильником, застыл стюард. Он презрительно
посмотрел на мужчину, изобразив легкое неудовольствие самим фактом, что
потрепанного вида пассажир топчет восточные ковры отделения первого класса.
- Двигатели... Они встали, - с трудом ворочая языком, проговорил мужчина.
- Вероятно, для небольшого ремонта, сэр, - ответил стюард. - Все-таки
первый рейс. Сейчас идет окончательная доводка всех механизмов. Смею вас
уверить, беспокоиться не о чем. Вы же знаете, лайнеры такого класса не
тонут.
- Все, что сделано из железа, способно потонуть, - пассажир потер
покрасневшие глаза. - Пойду прогуляюсь.
Стюард покачал головой, не решаясь впрямую отговаривать:
- Не советовал бы, сэр. Там ужасно холодно.
Пассажир в мятом костюме пожал плечами. Он был привычен к низким
температурам. Повернувшись, он одолел ступени трапа и через дверь вышел на
открытую палубу. Дыхание перехватило, словно в легкие вонзились тысячи
игл. После затхлой атмосферы теплой каюты тридцать один градус мороза
буквально сковал его. В воздухе не чувствовалось даже малейшего ветра:
один только безмолвный неподвижный холод, сплошной пеленой висевший в
безоблачном небе.
Мужчина поднял воротник и подошел к борту. Перегнувшись, он увидел только
темную воду, неподвижную, как в пруду в саду. Затем он окинул взглядом
лайнер от носа до кормы. Палуба, от курительной комнаты салона первого
класса и до рулевой кабины, примыкавшей к офицерским каютам, была
безлюдна. Лишь по дыму, медленно поднимавшемуся над тремя из четырех
громадных черно-желтых труб, да по освещенным иллюминаторам комнаты отдыха
и читальни можно было догадаться, что корабль обитаем.
Белая пена за кормой растворялась и исчезала в воде по мере того, как
потерявшее курс судно медленно дрейфовало под бескрайним звездным
покрывалом. Корабельный казначей, отужинавший за офицерским столом, вышел
на палубу и посмотрел на воду за кормой.
- Почему стоим?
- Корабль наткнулся на что-то, - ответил казначей, не оборачиваясь.
- Насколько это серьезно?
- Не беспокойтесь, сэр. Даже если возникнет течь, насосы откачают воду.
Внезапно раздался оглушительный грохот, словно одновременно сотня
паровозов "Денвер" мчались через туннель, - при этом все восемь выхлопных
труб едва не лопнули от звука. Даже заткнув уши, пассажир понял причину.
Его технических знаний оказалось достаточно, чтобы сообразить: это
избыточный пар поршневой машины выстреливался через запасные клапаны.