"Алоис Цвайгер, Хельмут Нойенбуш. Кровавое безумие Восточного фронта (Воспоминания пехотинца и артиллериста Вермахта) " - читать интересную книгу автора

образом от лишнего балласта, и поплыл к противоположному берегу. Несколько
человек прицепились к моей кобыле сбоку, каким-то образом держась за круп.
Плыли мы медленно, с трудом, и я подумал, разорвись сейчас рядом снаряд, и
все, нам конец. Но все-таки мы добрались до берега, хоть и промокли
буквально до нитки. Если бы не это несчастное животное, нам ни за что бы не
переплыть эту злосчастную реку.
Оказавшись на суше, мы первым делом вылили воду из сапог, и тут же
продолжили путь. Километра через два увидели покинутую деревню. Мы, недолго
думая, ухитрились поджечь пару пустых сараев и обсушиться около этого
"костра". Не поступи мы так, мы бы просто окоченели. Я тоже стащил с себя
затвердевшую на морозе одежду. Приходилось спешить, доносились взрывы,
вполне можно было рассчитывать на скорое появление русских.
День клонился к вечеру, с наступлением темноты было решено продолжить
путь. К полуночи, окончательно выбившись из сил, мы набрели еще на одну
деревню. Переночевали на западной окраине села. Самое трудное было отыскать
относительно теплое и сухое местечко - все хаты были до предела забиты
солдатами и ранеными. Наконец мне удалось пристроиться в сенях одной из хат,
где я просто рухнул на пол. Но, несмотря на чудовищную усталость, события
минувшего дня долго не давали мне заснуть.
В 6 утра я проснулся от холода. Но мне безумно хотелось урвать еще пару
часиков на отдых. Мой товарищ предостерег меня: "Мы все еще в опасности".
Подкрепившись из запасов сухого пайка, мы снова километр за километром
одолевали путь на запад.
К вечеру мы наткнулись на колонну наших машин из 3-й танковой дивизии.
Эта дивизия должна была прорвать кольцо окружения под Черкассами. Но техника
безнадежно увязла в грязи, и ни о каких боевых действиях нечего было и
думать. В одной из машин я обнаружил ничейную винтовку и решил на всякий
пожарный прихватить ее с собой. Моя осталась лежать на дне речки. Зная о
том, что солдата, потерявшего свою "невесту" (оружие), ждет отправка в
штрафную роту, я вздохнул с облегчением.
Ночевали мы снова в маленьком селе. Один из моих товарищей раздобыл
где-то поросенка. Его тут же забили и отварили с луком. Наконец два десятка
человек смогли впервые за много дней поесть горячего.
На следующий день мы продолжили марш. Дойдя до развилки дорог, мы
увидели указатель с надписью: "Умань. Сборный пункт майора Либа".
На следующий день к полудню мы добрались до Умани. Каждому из нас
выдали горячий обед, колбасы и шоколад. Вот только хлеба не было - весь
вышел.
Прибыла еще группа вышедших из окружения. В числе прибывших, к моей
великой радости, оказались Кляйн, Гутмайр и Штегер. Я обрадовался еще
больше, узнав, что никто из них при выходе из окружения не получил ни
царапины.
Вместе мы отправились в близлежащую деревню. Там нас встретили Шпис и
наш командир батареи. Мы поделились впечатлениями о том, как выбирались из
котла и почему явились без орудий, без автотранспорта, без лошадей и даже
без оружия. Мне тоже было что рассказать о пережитом аде, которого
остальным, как я понял, удалось благополучно избежать.
Потом мы продолжили путь уже на северо-запад, в Винницу. Только там мы
почувствовали себя в относительной безопасности. Впервые за много дней я
смог по-настоящему выспаться, не опасаясь, что меня разорвет шальным