"Джузеппе Д'Агата. Возвращение тамплиеров" - читать интересную книгу автора

фигур. Свечи лежали на полу под канделябром. Яирам вставил в гнездо одну из
них и зажег.

В тот же самый момент - то есть около трех часов ночи - в скромной
часовне монастыря Сан Себастьяно, в том самом, что за Порта Кастильоне,
произошло событие из разряда невероятных.
Вершину огромного деревянного креста, поддерживавшего исхудалое,
мертвенно-бледное тело Христа, тоже вырезанное из дерева, внезапно объяло
пламя. Поначалу слабый и голубоватый, огонь стал разгораться все ярче,
медленно спускаясь к голове.
Необычайное явление потрясло, но не удивило падре Белизарио, монаха,
стоявшего на коленях перед распятием. Он был полностью погружен в молитву и
благочестивые размышления, приличествующие предутреннему часу.
Падре Белизарио принадлежал к ордену гусманианов,[3] на вид ему можно
было дать лет шестьдесят. Густая белоснежная борода говорила о почтенном
возрасте, но глаза, живые и быстрые, под такими же густыми и белыми бровями,
выдавали юношеский ум. Его энергия, воля, вера, всегда подкрепленные
действиями, привели к тому, что он вел себя внутри ордена независимо, и даже
сам Великий магистр, генерал ордена, не решался ставить ему препятствия.
Падре Белизарио посмотрел на пламя, охватившее Христа, и подумал, что
его собственные предсказания насчет рокового, переломного 1989 года начинают
сбываться. Стоя на скамье, коленопреклоненный, он еще более сосредоточил
свои мысли на молитве и принялся читать тридцать первый псалом - помогающий
обладателям некоей волшебной тайны, которые опасаются, что она будет
раскрыта.
- Beati quorum remissae sunt iniquitates...[4]
Он снова посмотрел на распятие и пришел в ужас. Огонь охватил все лицо
Христа, но черты его изменились - теперь он походил на молодого Джакомо
Риччи...

Юноша вернулся в свою комнату с бутылкой виски. Увидев свечу, зажженную
Яирамом, он поспешно задул ее.
В то же мгновение погасло и пламя на распятии падре Белизарио. На
кресте и на самом Распятом, чье лицо вновь стало прежним, не осталось
никаких следов огня.
Джакомо сделал резкий выговор другу:
- Эти свечи можно зажигать только второго ноября, в День поминовения
усопших.
- Почему?
- Они освещают души покойных. Зажечь свечу с другой целью значит
обратить в пепел чью-то душу. И есть только одно место, где души сгорают.
Знаешь, откуда эти свечи? Их делают на фабрике в Турине, в обществе под
названием "Братство Смерти".
Тем временем Джакомо щедро плеснул виски в огромные бокалы.
- Джакомо, ты и в самом деле любишь выпить?
- Нет, вовсе не люблю. Просто учусь управлять пороками.
Они выпили и скривились - напиток оказался слишком крепким. Яирам
спросил:
- И к женщинам отношение такое же, как к выпивке, верно?
- А что, разве ты относишься к ним иначе?