"Роальд Даль. Рамминз" - читать интересную книгу автора

мы.-- Оле Джимми помолчал.-- У вас тут, кажется, где-то было ведро воды?
-- Ну да.
-- Почему бы нам не напоить старую лошадь?
-- Отличная идея.
Мы с Клодом встали и направились к воротам, а я, помнится, обернулся и
окликнул старика: "Вы точно не хотите, чтобы я принес вам отличный сандвич?
Это займет несколько секунд".
Он покачал головой, махнул нам бутылкой и сказал что-то насчет того,
что малость вздремнет. Мы миновали ворота и пошли через дорогу к
бензозаправке.
Полагаю, мы отсутствовали около часа, обслуживая клиентов и готовя себе
что-нибудь перекусить, и когда мы наконец вернулись и Клод принес ведро
воды, стог был уже по крайней мере футов шесть в высоту.
-- Немного воды для старой клячи, -- сказал Клод, тяжело глядя на
Рамминза, который, стоя в телеге, подавал солому наверх.
Лошадь опустила голову в ведро, всасывая воду и благодарно пофыркивая.
-- Где Оле Джимми?-- спросил я.-- Мы хотели, чтобы старик увидел, как
пьет лошадь, ведь это была его идея.
Когда спрашивал, был краткий миг, когда Рамминз, держа вилы на весу, в
замешательстве оглянулся.
-- Я принес ему сандвич, -- добавил я.
-- Чертов старый придурок выпил слишком много пива и отправился домой
спать,-- сказал Рамминз.
Я поплелся вдоль изгороди к тому месту, где мы сидели с Оле Джимми.
Пять пустых бутылок лежали в траве. Здесь же валялась сумка. Я поднял ее и
отнес Рамминзу.
-- Я не думаю, чтобы Оле Джимми пошел домой, мистер Рамминз, -- сказал
я, держа сумку за длинный плечевой ремень. Рамминз глянул на него, но не
ответил. Он был в припадке спешки оттого, что гроза приближалась, тучи
темнели, а духота становилась все плотнее.
Неся сумку, я направился обратно к бензоколонке, где оставался до конца
дня, обслуживая клиентов. Ближе к вечеру, когда пошел дождь, я глянул через
дорогу и заметил, что они закончили стог и накрыли его брезентом.
Через несколько дней приехал кровельщик, снял брезент и соорудил над
стогом скирдовую крышу. Он был хороший мастер и сделал прекрасную крышу из
длинностебельной соломы, толстую и плотную. Угол скатов был точен, края
ровно скреплены, и доставляло удовольствие смотреть на нее с дороги или с
порога автозаправочной станции.
Все это теперь вспомнилось мне так ясно, как будто это было вчера--
укладка стога в тот жаркий грозовой июньский день, желтое поле, сладкий
древесный запах соломы, солдат по имени Вильсон в теннисных туфлях, Берт со
сваренным глазом, Оле Джимми с чистым старым лицом, с розовыми
обнажившимися деснами, и Рамминз, приземистый карлик, стоящий в телеге и
угрюмо взирающий на небо, опасаясь дождя.
В этот самый момент он был снова там, этот Рамминз, на вершине стога,
согнувшийся, с охапкою соломы в руке и оглядывающий сына, длинного Берта,
также неподвижного, оба как черные силуэты на фоне неба, и я снова ощутил
разряд страха в области желудка.
-- Продолжай резать Берт, -- сказал Рамминз уже громче.
Берт налег на нож, край лезвия тут же высоко взвизгнул, наткнувшись на