"Роальд Даль. Чудесный грамматизатор" - читать интересную книгу автора

- Мне бы хотелось, чтобы вы взяли отпуск, Найп. Вам необходимо отдохнуть.

- Хорошо, сэр. Если вы настаиваете...

Адольф Найп приехал на автобусе домой, в свою двухкомнатную квартиру.
Бросив на диван пальто, он налил себе виски и уселся перед стоявшей на столе
пишущей машинкой.

Немного подавшись вперед, он принялся читать текст, напечатанный на
вставленном в машинку листе. Озаглавлен он был "На волосок от гибели" и
начинался так: "Была темная ночь. Бушевала гроза, ветер свистел в деревьях,
дождь лил, как из ведра..."

Адольф Найп отхлебнул немного виски, смакуя горьковатый аромат солода. Ко
всем чертям мистера Болена с его великой вычислительной машиной! Ко всем
чертям...

И в этот момент его глаза и рот вдруг начали постепенно, словно бы в
недоумении, открываться; он медленно поднял голову и окаменел, вперив взор в
стену, и теперь в его взгляде было уже больше изумления, чем недоумения. Но
вот в его лице что-то едва приметно изменилось, и мало-помалу изумление стало
уступать место выражению удовольствия, которое, зародившись в уголках губ,
распространилось на все его черты.

- Это, безусловно, нечто совершенно невероятное, - вслух проговорил он и
улыбнулся, вздернув верхнюю губу и сладострастно ощерившись.

С той минуты Адольф Найп уже не думал ни о чем другом. Идея прямо-таки
заворожила его - вначале тем, что сулила возможность, впрочем, пока весьма
неопределенную, самым коварным способом отомстить злейшим его врагам. Он взял
лист бумаги и набросал кое-какие предварительные заметки. Но у него почти
ничего не получилось. Он уперся в старую истину: машина, как бы она ни была
совершенна, не способна оригинально мыслить. Но, с другой стороны, разве
вычислительная машина не обладает памятью?

Внезапно его озарила гениальная и в то же время простая мысль: английская
грамматика подчиняется правилам, которым свойственна почти математическая
точность! Дайте машине слова и смысл того, что должно быть сказано, и она
расположит эти слова в едином правильном порядке.

Найпа уже ничто не могло остановить. Он тут же приступил к работе и без
устали трудился несколько дней. По всей гостиной валялись исписанные листы
бумаги: формулы и расчеты, тысячи и тысячи слов, сюжеты рассказов, цитаты,
мужские и женские имена, сотни фамилий, извлеченных из телефонной книги,
всевозможные схемы и чертежи...

Работал он с упоением. Потирая руки и разговаривая вслух, он бродил по
комнате среди всего этого хаоса разбросанных в беспорядке бумаг и порой,
язвительно сморщив нос, вдруг разражался отборнейшей бранью и проклятиями, в
которых всегда присутствовало слово "издатель". После пятнадцати дней