"Сальвадор Дали. Тайная жизнь" - читать интересную книгу автора

САЛЬВАДОР ДАЛИ
Тайная жизнь Сальвадора Дали,
рассказанная им самим

A
Gala-Gradiva
celle qui avance.
ГАЛА-ГРАДИВЕ
той, что вела меня
вперед

Ну не гений ли я?
В шесть лет я хотел стать поваром. В семь - Наполеоном. Да и позднее мои
притязания росли не меньше, чем тяга к величию.
В дневнике Стендаля приведены слова некоей итальянской маркизы, отведавшей
мороженого в знойный летний вечер: "Как жаль, что это не греховное
удовольствие!" Так вот, когда мне было шесть лет, есть прямо на кухне было
серьезным прегрешением. Входить в эту часть дома мне было запрещено родителя-
ми. Помню, часами, глотая слюнки, я улучал момент, чтобы проникнуть в святая
святых, место безумных наслаждений. И, наконец, прорывался туда, преследуемый
криками служанок... И, рискуя и задыхаясь, хватал то ломтик сырого мяса, то
жареный гриб, испытывая такую радость и невыразимое счастье, что одно это
усугубляло вину.
Все остальное мне позволяли. А вот входить на кухню - ни-ни. Я писался в
постель чуть ли не до восьми лет - только ради своего удовольствия. В доме я
царил и повелевал. Для меня не было ничего невозможного. Отец и мать разве
что не молились на меня. На день Инфанты я получил среди бесчисленных
подарков великолепный костюм короля с накидкой, подбитой настоящим
горностаем, и корону из золота и драгоценных камней. И долго потом хранилось
у меня это блистательное (хотя и маскарадное) подтверждение моей избранности.
Помню: служанки бдительно следили, чтобы запрет не нарушался, и чуть что -
прогоняли меня... И вот я стою как вкопанный в полутьме коридора, одетый в
свое королевское платье, в одной руке - скипетр, в другой - вздрагивает
хлыстик: вот я их сейчас отхлещу, этих скотин, будут знать, как смеяться надо
мной! Такие сцены разыгрывались, как правило, ближе к полудню - в тот
томительный летний час, когда в спертом воздухе рождаются миражи. Я прячусь
за приоткрытой дверью кухни и слышу, как скачут за мной галопом эти
женщины-животные с красными руками, вижу их могучие крупы, встрепанные гривы.
Из полуденного зноя и смутного шума обеденных приготовлений ко мне доносится
кисловатый дух женского пота, виноградных ягод, топленого масла, выдранного
из кроличьих подмышек пуха, почек и майонеза - предвосхищающих аромат еды - и
все вместе сливается в какое-то подобие конского запаха. Белок разбитого
яйца, сверкающий как луч солнца, пробивается сквозь клубы дыма и тучи мух и
блестит точь-в-точь как пена, что сбивается на губах исхлестанных в кровь
лошадей после долгого пыльного бега. Как уже говорилось, я был избалованным,
испорченным ребенком...
Мой брат умер от менингита семи лет, года за три до моего рождения.
Отчаявшиеся отец и мать не нашли иного утешения, кроме моего появления на
свет. Мы были похожи с братом как две капли воды: та же печать
гениальности(Позже, в 1929 году, у меня появилось четкое осознание своей