"Айрин М.Дэн. Персиковое дерево ("Конан") " - читать интересную книгу автора

жалко царапала сейчас по необхватной груди трактирщика, тщетно пытаясь
ухватиться скрюченными пальцами сразу за оба отворота его халата.
Трактирщик тоже посмотрел на эту руку. Сверху вниз посмотрел. Стряхнул
ее со своей груди - словно назойливое насекомое, одним движением мощного
плеча. На его лоснящемся лице проступило выражение брезгливой жалости.
- Вышвырните на улицу этого попрошайку! - бросил он двум то ли
сыновьям, то ли племянникам, во всяком случае, явное семейное сходство с
жабами проглядывало в обоих. Подумав, добавил: - Только вы это... не
очень-то!.. А то знаю я вас... А много ли такому задохлику... возись потом с
мертвяком...
Рухнувший обратно на лавку Конан еще успел подумать, что жирная жаба,
угодливо копошащаяся где-то на уровне твоего пояса, выглядит почему-то
совсем иначе, чем огромная жирная жаба, над тобой нависающая. Особенно, если
жаб этих две. И намерения у них...
А потом его сгребли за шиворот, проволокли до выхода - еще одно
непривычное ощущение - волокли его практически на весу, носки сандалий пола
почти что и не касались! - и швырнули в придорожную канаву.
Бить не стали, послушные мальчики - так, пнули слегка пару раз, для
приличия, да раскачали на пороге, чтобы отлетел подальше...
Воды в канаве не было - лето в этом году было на редкость засушливым.
Отплевавшись от набившейся в рот пыли, Конан сел. Вытер руки обрывками
куцего плащика. Холодея от ужаса, осмотрел их - теперь уже обе.
Левая ничем не отличалась от правой - такая же бледная, тощая и жалкая.
Впрочем, торчащие из-под плаща грязные ноги выглядели ничуть не лучше.
Остальное было милосердно прикрыто от взоров непривычной одежонкой:
короткими штанишками и обнаруженной под плащом рубахой странного покроя. Но
что-то подсказывало Конану, что и там он вряд ли обнаружит что-либо
утешительное. Впрочем, он не привык верить увиденному без немедленного
предъявления веских доказательств. А потому, нахмурившись, принялся
распутывать сложную шнуровку этой странной рубахи.
- Если господин варвар имеет намерение раздаться, я бы посоветовал ему
отойти немного подальше. Да вон, хотя бы в ту вон рощицу! А то местные
жители - народ простой, они могут неверно истолковать... оскорбиться даже. И
тогда - точно побьют. Может быть даже - камнями.
Голос показался знакомым. Да и в словах говорившего был резон - местный
трактирщик был выходцем из Бритунии, а потому содержал при постоялом дворе
небольшую храмовину, посвященную Виккане. Маленькую, но вполне настоящую, с
призванными изображать священный сад тремя чахлыми кустиками остролиста
перед входом и даже одной настоящей жрицей - жалкой и вконец опустившейся
старухой, согласной работать только за угол и кормежку. Располагалось все
это прямо напротив постоялого двора.
Через дорогу. И потому, начни Конан тут разоблачаться догола, как
намеревался было по запарке, да к тому же еще и - спиной к храму, это
действительно могли бы посчитать святотатством. И отреагировать
соответственно. Тем более, что гнусная старуха, седых своих патл, похоже, не
только ни разу в жизни не стригшая, как раз выглядывала из дверного проема,
взирая на Конана с жадным любопытством.
Конан затянул шнуровку у горла и обернулся.
Сидевший в небрежной позе на придорожном камне мужчина показался
неуловимо знакомым. Был он огромен и вызывающе хорош собой. Охотник. Воин.