"В.Данилов. Мезеский дневник (Альманах "Рыболов-спортсмен" Вып.41) " - читать интересную книгу автора

солнце - запоете по-другому! Я на той неделе пропал бы без очков.
- То на той неделе, а на этой без плаща погибель...
- Ну оог с вами, придется снять очки, а то и впрямь дождь не кончится,
да и вы в покое не оставите, - пропыхтел Иван.
Как бы там ни было, а дождь, когда мы миновали лес, вышли к
водохранилищу, все-таки прекратился. Ветер же дул с прежней силой. Прямо в
лицо. Дорога по льду водоема (колея с успевшей подмерзнуть за ночь водой)
была еще тяжелей. Напрямую же к реке пройти было совсем невозможно: пол
коркой обледеневшего снега по колено стояла вода.
И вот подошли к реке. Обозначенная чуть выступающими из-подо льда и
поросшими кое-где кустами лозняка берегами, она была метров
семнадцать-двадцать в ширину и, казалось, убегала от кого-то, пыталась
замести следы - так часто петляло ее русло.
Участок, куда мы пришли, считался "низом". Все рыболовы стремились к
верхнему течению реки, где уже чернели малые группы и большие скопища
"рыцарей пешни и мормышки".
Стоило нам ступить на лед Мезы, как усталость вмиг улетучилась, словно
и не было десяти километров разбитой дороги. Михаил с Александром ходко
держали курс к главному "лагерю" рыболовов. Мы с Иваном шли не спеша, часто
останавливались, чтобы поговорить $ встречающимися по пути рыболовами. Из
разговоров стало ясно, что основная масса рыбы еще не зашла в эти края.
Изредка попадались сорога и лещ, зато жадно хватал насадку ерш.
Оставив позади несколько излучин с оседлавшими их колониями рыболовов,
мы с Иваном приткнулись на "авось" у левого берега в скромном, ничем не
примечательном месте. Я опустил в старую лунку мормышку средней величины.
Вот уже под лед ушел один метр лески, два, три, но дна все нет. Значит,
здесь сильное течение. Сдвинулся метра на три ближе к берегу. Опустил
вначале пустую мормышку в старую лунку. Глубина около двух метров. Поднял
мормышку с частым подергиванием на полметра - никакого результата. Повторил
прием - снова ничего. Насадил крупного мотыля и опустил приманку прямо на
дно. Стал ждать, поглядывая на сторожок. Не прошло и минуты, как он дрогнул
и резко согнулся. Я подсек и почувствовал значительное сопротивление рыбы.
Осторожно подтянул ее к лунке. Это была сорога граммов на шестьсот-семьсот.
Иван, сидевший метрах в семи, оставил свое место, подошел ко мне и сел у
соседней лунки. Однако наши попытки поймать здесь еше хоть что-нибудь так и
не увенчались успехам.
Смотав удочки, направились выше по реке, поближе к нашим товарищам.
Зa крутым поворотом я увидел группу человек в десять, которая вела
себя на первый взгляд весьма странно: удильщики перемешались то вверх по
реке, то, посидев немного на одном месте, возврашались к старым лункам.
Подойдя ближе, я заметил, как лихорадочно они взмахивали короткими
удилищами, пытаясь подсечь рыбу, но результаты были малоутешительными. Рыба
не попадалась. А сторожки на удочках все продолжали подрагивать. Подсечки
следовали за подсечками, но на крючках оказывались или прялка зелени, или
рыбья чешуйка, или прошло-годний лист. И редко кто вытаскивал рыбу.
Михаил, когда я подошел к нему и поинтересовался уловом особыми
трофеями похвалиться не мог. Были в его ведре два или три подлещика граммов
на триста пятьдесят да густерка чуть поменьше. Что поделаешь, нет клева - и
все тут. Очевидно, надо искать рыбу, которая клюет. С этой мыслью я и
направился поближе к берегу, к торчавшим из-подо льда былинкам прошлогодней