"Дмитрий Данилов. Гвардеец (Оболганная эпоха)" - читать интересную книгу автора

ли бы меня смогли правильно воспринять. Все могло кончиться костром, как при
инквизиции. Другое дело - вы, - продукт техногенной эпохи. Ваш разум
способен принять многое, даже такое, что может показаться абсурдом.
- Я здесь, в 1735-м году и это перестало казаться мне абсурдом, -
заметил я. - Скорее страшным сном. Ущипните меня, и я проснусь.
- Это не сон и не абсурд. Более того, речь не идет о физическом
переносе. Наши технологии не способны проделывать такое с людьми вашего
мира, вы слишком прикипели к своему времени. Произошел ментальный переброс
вашей души. Вы очутились в теле курляндского дворянина Дитриха фон Гофена.
Он, кстати, действительно ваш отдаленный предок. Более того - вы похожи как
два близнеца. Природа иной раз творит чудеса спустя сотни лет. Это очень
облегчило перенос. Да и вам проще вживаться в новом теле.
'Действительно, поскреби русского, и в нем не только татары
найдутся', - подумал я.
- Бедняге Дитриху не повезло. Он погиб, разбился, упав с лошади.
Нелепая смерть. При этом смею заметить, у него был огромный потенциал
самореализации, но не судьба, - Кирилл Романович вздохнул. - У вас тоже
потенциал зашкаливает все возможные пределы. По этой причине вас и выбрали.
- Шутите, - обиделся я. - Какой потенциал? Кем я был - заштатным
клерком, каких миллионы.
- Чтобы раскрыть потенциал полностью, надо оказаться в подходящих
условиях и не пойти по легкому пути. Лучше всего - столкнуться с проблемой,
кажущейся непреодолимой. Вы в большинстве случаев плыли по течению, не брали
ситуацию в свои руки. Вспомните, почему выбрали институт иностранных языков?
- Родители посоветовали, - удивленно ответил я. - Ректор был хорошим
знакомым папы, помог пройти по конкурсу.
- Правильно. А кем мечтали стать в детстве? Ведь не переводчиком,
точно...
- Кинорежиссером, - потупился я.
- Вот именно. Вы не пошли во ВГИК, где у вашего отца не было связей,
выбрали легкий и беспроигрышный вариант. Точно так же не пошли служить в
десант, хоть у вас были все данные, предпочли синекуру при штабе дивизии.
После армии устроились в коммерческую фирму, в которой душилась всякая
инициатива, а, когда появились проблемы - не стали сами их решать, сразу
кинулись названивать другу. Я прав?
- В общем, да, - озадачено протянул я.
- Видите, вы просто не позволили проявиться внутреннему потенциалу.
Может, из вас бы получился оскароносный режиссер или генерал ВДВ. Я не
знаю... Но теперь вы будете отвечать за себя сами. И это будет непросто.
- Вижу, - кивнул я. - Первый день и сразу за решетку.
- Недоработка с моей стороны, - поморщился Кирилл Романович. - Не
ожидал, что наряду с новым телом вы воспримете повадки прежнего хозяина. Но
я в вас верю. Сумеете выкрутиться.
- Говорить легко, - нахмурился я. - Во-первых, я практически ничего не
знаю об этой эпохе, во-вторых, меня несправедливо обвинили в убийстве,
в-третьих, у меня сразу появились враги - дежурный офицер, его фамилия,
кажется, Огольцов, и чиновник тайной канцелярии Фалалеев, от которого
зависит мое пребывание в этих стенах. Не слишком ли много навалилось?
- Надеюсь, вы не расплачетесь? - отстранился Кирилл Романович.
- Нет, но морду от расстройства чувств набить могу.